— Слышишь меня, ты? Никакого геройства, — внушала ему сестра практически теми же словами, как он сам увещевал Машу пару минут назад. — Никаких самостоятельных розысков. У них вполне может быть настоящее оружие, и тебе, с твоим вечным “ствол где-то внизу рюкзака” лезть вообще противопоказано. Я сама разберусь. Я поняла, что дело серьезное, я все сделаю, чтобы искать начали сразу. Ты меня слышал?

— Угу.

– “Угу”, - передразнила его девушка. — Все с тобой ясно. Сейчас дяде позвоню, чтоб тебя припахал. Не хватало мне еще из-за тебя беспокоиться. Отбой!

— Брат, э, — снова начал Пони, когда Илья закончил разговор и просто стоял, глядя на телефон в руке. — Нам бы Всадника искать бы. Вот как.

— Не знаю, как ты, а я должен Нату искать, а не какого-то там всадника, — сказал Илья таким спокойным голосом, что делалось страшно самому.

— И как ты искать собираешься, да?

— Они поехали на юг по Севаку. Это сюда, в нашем направлении.

— Э, брат, не факт, что они вообще их города выехали. Или что по МКАДу в эту сторону поехали. Тут, брат, как бы слишком много всяких “если”, - попытался увещевать его Пони, но Илья посмотрел на него с точно таким же непререкаемым упрямством, как на отца Пантелеймона.

— А если они едут в этом направлении? И я ничего не сделаю? Не попробую помочь? Я себе этого не прощу.

У Ильи бывали в жизни такие моменты, когда он просто упирался рогом в какую-нибудь глупость и продолжал давить, пока не реализовывал ее. Обычно результаты были совершенно никакими, и все силы тратились на совершенно эпическое “ничего”. Например, однажды Илье так стукнуло в голову, что если он поедет на лифте, то сто процентов застрянет именно сегодня. И в результате он, пыхтя и отдуваясь, полз на высокий восьмой этаж сталинки к другу Лехе пешком. Еще один грандиозный фейл пришелся на одну из чудных семейных поездок на дачу. Бывший за рулем Илья обнаружил в себе непреодолимое нежелание когда-либо сворачивать направо. Только налево. Конечно, это сильно осложнило прокладку пути до конечной цели маршрута. Конечно, именно сейчас, видимо, на стрессе или из-за чего-то еще, Илью приглючило снова. Две потребности, два равновеликих зова, смешиваясь с болью, тащили его вперед, в одном и том же направлении, требуя действия и еще раз действия, а не ожидания помощи от суперкота с его лапками.

— Я пошел, — Илья довытер рукавом лицо и, оглядевшись в поисках потенциальных препятствий в виде вызвоненного Св отца Пантелеймона, пошел к калитке.

— Брат, э, это все безнадежно, ты сам не понимаешь, ну? — окликнул его Пони.

— Безнадежно, — согласился Илья, полуоборачиваясь. — Так ты со мной?

— Конечно, — с обреченностью подтвердил Дэш, шагая к нему.

Отец Пантелеймон настиг их поздновато. Илья как раз завел машину и начал разворачиваться, когда тот появился из-за поворота дачного проезда и деловитым шагом направился к ним.

— Илюша, — увещевал он на ходу. — Илюша, ты куда собрался? Выходи-ка из машинки, и друг твой пусть выходит, мы даже не поговорили еще как следует. Илюша!

“Илюша” дал по газам, чертыхаясь себе под нос. Дэш был готов поклясться, что по местным ухабам с такой скоростью еще никто не драпал: его трясло так, что он подозревал, что сейчас выплюнет желудок из носа, не иначе. А в крутой поворот-шпильку на выезде, да еще и слепой, Илья и вовсе вошел в управляемом заносе. К счастью, хоть он и был на гонках, в основном, штурманом, но водить научился раньше, чем кататься на роликах.

— Брат, ты ээ-э-э-э, — с перерывами от подпрыгиваний попробовал высказаться Пони. Одной рукой он вцепился в ручку над окном, второй — в торпеду, и ногами, кажется, уперся тоже, но его все равно бессовестно мотало. — Ты э-э-э-э-э, с ума сошел?

— Неа, — коротко ответил Илья, резко сбавляя ход перед началом очередного поселения, и потом моментально разгоняясь до неприличных скоростей снова.

— Кто тебя вот водить учил, ты!..

— Св, конечно, — Илья реагировал, отвечал, но все его внимание, на самом деле, принадлежало дороге и тому сильнейшему зову, тяге вперед, которые звали его так настойчиво, словно он в самом деле делал что-то правильное, что-то, ради чего родился или жил все свои годы на земле.

Неприятная вибрация в кармане дала знать о входящем звонке, и Илья, не отрывая взгляд от дороги, достал телефон и ткнул им в сторону Пони.

— На, — сказал он. — Назначаю тебя штурманом-секретарем!

Дэш принял телефон двумя пальцами, и посмотрел на него, как на что-то ядовитое.

— Это ты, брат, про что?

— Это я, брат, про то, — автоматически передразнил его Илья, потому что давно язык чесался. — Что ты отвечаешь за то, чтобы смотреть в мой телефон, пока я смотрю на дорогу, говорить, кто звонит и кто что пишет. Пин 3713.

Дэш еще раз одарил и его, и телефон подозрительными взглядами, но, пыхтя, аппарат разблокировал и, потыкав пальцем в экран, сообщил:

— Пропущенный, Св. И звонит сейчас неизвестный номер.

— Не поднимай. Св прозванивает с чужих номеров, если думает, что я злонамеренно не беру трубку.

— А вдруг у нее там вроде как новости? Про Нату твою, э?

— Это вряд ли так скоро. Она просто написала бы в сообщениях. Пишет что-нибудь, нет?

— Пишет, — подтвердил Пони. — Пишет, пишет….”подними трубу урод” она пишет.