Но договорить мне, было не суждено. В этот момент дверь в комнату открылась и внутрь ввалилась счастливая парочка. Мой отец и Мила.

— Рома? Маша? Вы зде…? — радостно начал отец, но осекся, увидев нас.

Мы с Машей с ужасом посмотрели на «родителей». Я натянул на нас одеяло.

Наступило гробовое молчание. Никто из нас не решался произнести ни слова. Какого черта?! Они же должны были только завтра вечером приехать! У-у-у-у! Что сейчас будет…

— Роман! — первым дар речи обрел папа, — что здесь происходит?!

— Пап, — я прикусил нижнюю губу, — это не то, что ты подумал.

— Маша! — воскликнула Мила, — может быть, ты пояснишь?!

— Мам, — но на большее брюнетку не хватило.

— Что мам?! Что мам?! — кричала Васильева-старшая.

— Мила, — успокаивающе произнес отец, — я уверен, что Маша тут ни при чём. Пойдем на кухню. Я налью тебе чаю. И мы во всем разберемся.

Папа вытолкнул свою будущую жену в коридор.

— А вас, — гневно сказал он, — я жду на кухне через десять минут.

Маша закрыла лицо руками. Я прижал ее к себе.

— Ром, — девушка всхлипнула, — что теперь будет?

— Малыш, — умоляюще произнес я, — не плачь. Все будет хорошо, слышишь?

— Нет, не будет!

— Тсс, не говори ничего. Все. Будет. Хорошо. Они не смогут запретить быть нам вместе.

— Но ты ведь скоро станешь моим братом, — Васильева неуверенно посмотрела на меня.

— Плевать, — я покачал головой, — мы любим друг друга. И это главное!

— Ты прав, — брюнетка улыбнулась.

— А теперь пойдем, — я вылез из кровати и потянул за собой Машу, — не хочу, чтобы папа еще раз увидел нас в таком виде.

POV Маша

Мы с Ромой спустились вниз, держась за руки. Боже! Как же страшно!

— А вот и наши голубки, — саркастически произнес Макс, когда мы с Ищенко-младшим вошли на кухню.

— Пап, — сын укоризненно посмотрел на отца.

— Ладно, — бросил Макс, — садитесь.

Мы с Ромой послушно уселись за стол напротив «родителей».

— Рассказывайте, — выдохнул Макс.

Мама сидела рядом со своим будущим мужем. В руках она держала кружку с зеленым чаем. Я старалась не смотреть на нее. А вот она наоборот прожигала меня взглядом.

— Пап, — спокойно сказал Рома, сжимая мою руку, — мы с Машей любим друг друга.

— Роман! — возмущенно воскликнул Ищенко-старший, — какая любовь?! Вы ведь брат и сестра!

— Мы не брат и сестра, папа, — с железной выдержкой ответил оборотень.

— Но вы станете ими, когда мы с Милой поженимся!

— Мы. С Машей. Любим. Друг. Друга. — отрывисто повторил Рома, — и мы будем вместе, независимо от того, поженитесь вы или нет!

— Вы не можете быть вместе! И не будете!

— Будем! — настаивал Рома.

Мы с мамой не вмешивались в эту перепалку. Просто молча наблюдали.

Спокойно, Маша. Раз Рома сказал, что все будет хорошо, значит так и будет!

— Я не хочу рушить ничью жизнь, Рома, — как можно спокойнее проговорил Макс, — но вы с Машей не можете быть вместе! Ты только подумай! А что скажут люди?!

— Мне плевать, что скажут люди, отец, — сохраняя внешнее спокойствие, ответил Ищенко-младший. Но я прекрасно понимала, что внутри у него все бурлит и кипит. Я прекрасно понимала, каких трудов ему стоит сохранять это спокойствие.

— А мне нет! — воскликнул Макс, — из-за ваших глупых игр может пострадать моя репутация. И не только моя!

— Это не глупые игры! — процедил сквозь зубы Рома, — это любовь! А тебя заботит только твоя собственная шкура!

— Хватит! — «папочка» потерял терпение, — ты сегодня же переезжаешь обратно в квартиру!

— Отлично! — улыбнулся Рома, — Машу я забираю с собой.

— Нет! Маша останется здесь! Ты вообще понимаешь?! То, что ты совершил — уголовное преступление?! Маша — несовершеннолетняя!

— Максим, — не выдержала я и вступила в этот спор, — в мире возраст сексуального согласия варьируется от 16 до 18 лет. Так что мы с Ромой не совершили ничего противозаконного.

— Маша! — одернула меня мать, — замолчи!

— Я не буду молчать! — воскликнула я, — я люблю Рому!

— Мария! — ну вот опять она называет меня полным именем, — какая любовь? Тебе всего семнадцать!