— Маша, не плачь, не надо, — умоляюще сказал я, — расскажи, что произошло дальше?

Девушка сглотнула. И продолжила повествование:

— Они сначала просто разговаривали, но я находилась от них метрах в пяти, поэтому не могла слышать, о чем они говорили, а потом… Потом началось сражение. Оборотни кинулись на вампиров. Вампиров было ненамного, но больше. В итоге почти все оборотни погибли, остался только Леон и еще несколько человек. Я уже обрадовалась, но вдруг Леон бросился на папу и резанул ему горло… — тяжелый вдох-выдох, — а потом… он вырвал папе сердце. Дальше я уже ничего не видела, я просто прислонилась к дереву и зарыдала. Этот мерзкий ублюдок убил моего отца. И с того дня я поклялась, что отмщу за смерть папы. Ведь он был моим самым близким человеком. С мамой мы тоже были близки, но не так сильно, как с отцом. Мы с папой всегда понимали друг друга с полуслова. А эта волосатая тварь убила его. После этого сражения Леон исчез, я искала его через все возможные источники, но не могла найти. Я должна убить его, Ром, понимаешь? Должна! И я это сделаю!

В глазах девушки читалось боль и жажда мщения. Готов поклясться, если бы Леон был сейчас здесь, она бы собственноручно разорвала его на кусочки.

— Маша, мне жаль, — выдавил я из себя. После ее рассказа мне стало как-то не по себе. Все эти две недели я издевался над ней. Я думал, что ее бросил парень-оборотень, и именно поэтому она так ненавидит всех оборотней. Но все оказалось намного серьезнее… Мне стало безумно стыдно перед девушкой. Ее отца убили у нее на глазах, когда ей было двенадцать, а я… Я издевался над ней, как последний ублюдок. Ну вот и чем, спрашивается, я лучше Леона?

— Все в порядке, Ром, — стараясь говорить как можно спокойнее, ответила Маша.

Но ее голос дрожал.

— Прости меня, пожалуйста, — произнес я, после недолгого молчания, — я не должен был лезть в твою жизнь и издеваться над тобой, говоря, что тебя бросил парнишка-оборотень, я был не прав, и мне очень жаль.

Маша немного улыбнулась.

— Неужели сам Роман Ищенко извинился передо мной?! — она с наигранной недоверчивостью посмотрела мне в глаза, — не удивлюсь, если завтра снег выпадет.

Я тоже улыбнулся. Ну наконец она повеселела.

— Пойдем, — сказал я, поднимаясь из-за стола и увлекая девушку за собой.

— Куда? — удивилась Васильева, — я не встану с этого стула, пока ты мне все не объяснишь!

— Не вставай, — хмыкнул я.

Я быстро подошел к Маше и закинул ее к себе на плечо. Вампирша начала сопротивляться и молотить меня кулаками по спине.

— Васильева, твою мать! Хватит брыкаться! Будешь дергаться — я ничего не расскажу тебе про Леона.

Маша тут же успокоилась.

— Я спокойна как никогда, — заверила она меня, — так что можешь отпустить меня, если у тебя есть какая-нибудь информация про Леона, то я за тобой, хоть на край света!

Я поставил девушку на ноги, и мы оказались слишком близко друг к другу. Наши лица находились на расстоянии 15 сантиметров. Я заворожено смотрел в ее глаза. Я не понимал, что со мной происходит, буквально час назад я ее ненавидел, а сейчас смотрю в ее глаза и тону в них. Я медленно перевел свой взгляд на ее губы. Внутри появилось бешеное желание поцеловать ее и плевать, что совсем скоро она станет моей сводной сестрой. Я уже начал наклоняться вперед, как вдруг в кармане завибрировал телефон. Вот черт! Какой ублюдок посмел испортить такой момент!? Я нехотя оторвал от Маши взгляд и достал мобильник. На экране высветилось «Андрей».

Черт бы побрал этого Гордова!

— Я слушаю! — буркнул я.

— Есть новости по поводу Леона, — выпалил друг.

— Ты серьезно?! — я напрягся.

— Да, скорее приезжай ко мне. Кирилл с Кристиной уже здесь.

— Через десять минут буду! — бросил я и отключился.

— Что-то случилось? — непонимающе спросила Маша.

Я кивнул. Девушка вопросительно посмотрела на меня.

— Андрей нашел какую-то информацию про Леона…

POV Маша

— Андрей нашел какую-то информацию про Леона, — напряженно сказал Рома.

У меня перехватило дыхание. Неужели я смогу что-то узнать? Я не верю… Не верю… Я искала целых пять лет — безрезультатно. А сейчас… Сейчас у меня есть небольшая ниточка, за которую я обязана уцепиться.

— Я не знаю, кто такой Андрей, но мы должны сейчас же поехать к нему! — выпалила я.

— Именно это мы и собираемся сделать, — ответил Рома, — пойдем.

Парень схватил меня за руку и потащил за собой. Мне оставалось только повиноваться. Мы вышли на улицу, и подошли к машине Ромы. Ищенко открыл передо мной дверь, а когда я залезла внутрь, он галантно захлопнул ее. Что это с ним? Парень уселся на водительское сиденье и вцепился руками в руль. Он был очень сильно напряжен.

— Ром, — позвала я парня, тот недоуменно посмотрел на меня, — почему ты так встревожен?

Он молчал. Я выжидающе смотрела на него.

— Ты ведь знаешь, что оборотни бывают двух видов? — наконец сказал он, — те, которых укусили и те, которым ген оборотня передался по наследству.

Я кивнула. К чему он клонит?

— Мне тогда было шестнадцать, — продолжил он, — мы с другом пошли в лес и… — Рома тяжело выдохнул, — ну в общем меня укусили. Сначала я думал, что это был волк. Но на следующий день со мной начали происходить странные вещи. Все мои инстинкты обострились. Я стал лучше видеть, слышать, чувствовать. Я стал намного быстрее и сильнее. Я не понимал, что со мной происходит. Мы с Андреем начали искать хоть какую-нибудь информацию. Мы проверили огромное количество источников. Всё указывало на то, что я оборотень. Некоторые считают, что укус — это подарок. Но я так не считал, да и сейчас не считаю. Когда меня только обратили, мне было трудно справляться со своими эмоциями. Я не мог контролировать свои обращения. Немного позже я познакомился с одним наследственным оборотнем — Кириллом Волевым. Он сразу понял, что меня укусил Леон. Кирилл рассказал мне все, что знал о Леоне, включая то, что тот стал альфой путем убийства. Волев начал учить меня самоконтролю. Через полгода появился сам Леон, он хотел, чтобы я вступил в его стаю. Но я отказался. Он был зол, но не мог ничего сделать. Я не хотел быть оборотнем… Кирилл сказал, что есть всего один способ избавиться от волчьей сущности, — Рома замолчал, он с такой силой сжимал руль, что его костяшки побелели. Я не могла смотреть на то, как он мучается. Я протянула руку и положила ему на плечо.