– Извини.

– Да ладно, всё уже в прошлом, главное, что я вернулся.

– Пьёшь?

– Иногда.

– А сейчас?

– Пациент умер.

– Бывает, сочувствую.

– Ты не понял, в реанимации.

– Вдвойне обидно, ты его спасал.

– У него был рак, и он знал, что уходит.

– Держись, щас придут наши девчонки и разгонят тоску-печаль. Женат?

– Холост.

– А я недавно добровольно окольцевался. – Оба рассмеялись.

– Ладно, пей, для снятия стресса это необходимо.

– Ты говоришь, щас придут на «смотрины», тогда тем более нельзя, надо быть в форме. Да, смотрю, здесь слухи расходятся, как круги на воде. Хотя чему тут удивляться, здесь, как и везде, слухом земля полнится. Скорая молву разнесла?

– Угу, и её подхватили тут все. А чем ты приглянулся Клеопатре?

– Кому? Не понял.

– Антонине Олеговне. А, извини, ты ж не в курсе о её отношениях с Буравцевым-Антонием.

– В смысле?

– Да они любовники.

– Вот теперь понял, запомни, слухи о том, кто с кем, меня не интересуют, это личное дело каждого. Лишь бы это не мешало работе, понимаешь, о чем я?

– Да, и правильно делаешь, это я сую нос куда не надо. Сам понимаешь, без этого никак. Посплетничать кто с кем – милое дело на перекурах.

Вадим знал, что подобное приветствуется везде, иначе жизнь скучна. Серость дней, всеобщая тоска. А тут кто с кем, как, когда, и пофиг, что из-за подобного рушатся семьи, ведь где сплетни, там и клевета. Ломают носы, выбивают зубы, трещат ребра, а порой и гибнут люди, но это край.

– А приглянулся я Клео, наверное, тем, что не растерял ранее приобретенные навыки и делал всё, что надо, быстро и эффективно. Выходя порою за грани дозволенного.

– Не понял.

– Автопилот.

– Объясни.

– Это когда из памяти всплывает то, что спасает человеческую жизнь.

– Вот как. То есть ты хочешь сказать, что после долгого перерыва тебя как плотину прорвало, и ты сделал и продолжаешь делать то, что надо.

– Не совсем так, маленькое уточнение. Я практиковал по ночам в неотложке, когда было время, иначе можно было потерять память рук. Но в целом да.

– Но так не бывает.

– Поверь, и не такое ещё бывает, немые обретают речь после долгих лет молчания. Согласен, это редкость и удачная операция. Люди после долгого паралича обретают возможность ходить, да, для этого надо не только волю и терпение иметь, но и мышцы тренировать, падать и вставать. Уходят годы порою, но результат того стоит.

– И это ты к себе применил?

Чем больше Пётр слушал Вадима, тем больше удивлялся его внутренней силе. Не каждый из тех, кого он знал, мог выдержать такое. Он знал, что многих зона ломала, а этого ещё больше закалила, да как закалила, не отбила вкуса к жизни. А наоборот, как на метзаводах льют и куют, так и зона – ещё сильнее сделала Вадима.

– Я ничем не хуже других, просто по глупости девять лет в трубу, коту под хвост, и вот итог.

– Я думал, такое бывает только в кино или книгах.

– Не только, вот я тому наглядное доказательство. Мне снилось даже, что я провожу операцию. Если бы ты только знал, сколько раз я просыпался в холодном поту от подобных сновидений. Мне прочили большое будущее, а я взял и обгадил всё. В итоге из перспектив пыль и горечь. Сейчас я хочу хотя бы часть возвратить.

– Это как?

– Уважение окружающих и понимание близких, кстати, их я давно не видел, пора навестить, не сейчас, чуть позже. Рано меня сбросили со счетов, пока я жив, этого делать нельзя.

– Вижу, силы воли тебе с лихвой хватит, что ж, добро пожаловать. Теперь ждём остальных. Чай будешь?

– Наливай.

Пока закипал чайник и настраивался чай, разговаривали обо всём: футболе, женщинах, погоде и прочем.

– Где и у кого учился?

– В ЛГМУ им. святителя Луки в Луганске. У Ермилова.

– Владислава Сергеевича?

– Да, – удивился Вадим, – а ты откуда знаешь?

– Я же не спрашиваю тебя, каким ветром ты там оказался.

– А ты спроси, и я отвечу. Что жил и учился я у тетки на Луганщине.

– А меня туда первая любовь завела. Я, к сожалению, к Ермилову не попал, а так хотел. Постой, у него, если и было, то человек пятнадцать.

– Избранных.

– Ну да.

– Я один из них. Уже была сформирована группа, и тут я такой.

– А чай какой он любил? – донимал Вадима Пётр.

С бергамотом, но и зелёный тоже, частенько мы с ним обсуждали разные нововведения в хирургии за чашкой такого чая.

– Повезло тебе, я тоже хотел стать хирургом и учиться у него. Поставил перед собой цель: или к нему, или в анестезиологи.