– Будет тебе, будет, успокойся. Иди умойся, попей сладкого чаю и арбайтен, арбайтен. У тебя ещё сегодня две операции.

– А не обманете?

– Без дураков.

– Я ж зэк, хоть и бывший, но зэк, и на меня все давно уже забили.

Переписав в блокнот данные Вадима, Вахрушева с Буравцевым ушли посовещаться в кабинет.

– Твое мнение, Тоня, – обратился к ней неофициально, как бывало, когда они оставались наедине, Виктор.

– Отличный парень, по неосторожности влетел, я так думаю. Вот что Витя, Витенька, Витёк, ох, сердечко моё по тебе ёк-ёк.

Оба рассмеялись.

– Пробей его по своим каналам в ментуре, а я по своим, ладненько?

– Фу, что за моветон, Тоша?

– А за Тошу в лоб или без сладкого на вечер, – в ее голосе зазвучала обида с угрозой.

– Ладно, ладно, чё так сразу, ведь знаешь, я без тебя спать не могу.

– Что так?

– Темноты боюсь с детства, а вдруг придёт серенький волчок и укусит за бочок.

– Вот за что тебя обожаю, так за то, что ты такой.

– Какой «такой»? – Он присел к ней поближе, и руки шаловливо полезли под блузку.

Рук она не убрала, а наоборот, прижалась к нему и позволила залезть к ней под юбку. А там ловким движением приспустить колготки и трусики было делом секунды. Осторожно, чуть с нажимом раздвинул её ноги и начал пальцами массировать её плоть. Клео напряглась, ещё чуть-чуть, и… Виктор был дамским угодником и не первый год любовником Антонины.

– Дверь, дверь, – застонала она.

– Не первый раз.

– Тогда…

Он посадил ее на стол, снял блузку и, не убирая руки с её промежности, стал ласкать ее грудь. Сначала одну, потом вторую, ещё не потерявшую своей упругости грудь. Рука скользила по животу, едва касаясь пышущего жаром лона. Ее дыхание стало прерывистым.

– Ещё, ещё, не останавливайся.

Опустившись ниже, Виктор поцеловал теплый и розовый живот.

– Господи, ещё, – Антонина схватила его за волосы и прижала к лону.

– Тише, задушишь.

– Узнаю, с кем ещё такое вытворяешь, так и сделаю.

А пока forward, forward.

Клео любила иногда козырнуть в такие моменты подобными словечками. Поначалу непривычно и непонятно к чему, но это было своего рода приглашение к соитию. Доведя Клео до крайней степени возбуждения, Виктор вошёл в неё. Один длинный и два коротких и наоборот. Клео сильно сомкнула свои ноги вокруг его бедер. А Виктору будто того и надо, то грудь поцелует, то в губы вопьётся, а руки по бёдрам, груди или ещё сильней прижмут.

После серии таких вот заходов услышал, что ещё чуть-чуть, и всё. Как опытный любовник, замедлил ход, давая Клео передышку перед финалом.

Мурлыкая от удовольствия, Клео отдавалась Виктору. Ещё бы, тот чувствовал, чего хочет Клео, и давал ей это.

– Что, всё?

– Не-е, до всего ещё не скоро. Два длинных и один короткий.

Виктор почувствовал, как напряглась Клео, и прижал к себе ее голову в долгом поцелуе. Они оба кончили одновременно.

– А теперь иди, – она оттолкнула его, – у меня ещё уйма дел. И уже выходившему из кабинета бросила вдогонку небрежно:

– В девять в «Астории».

– Ну, не знаю, – Виктор быстро захлопнул дверь.

– Куда ж я от тебя денусь.

Они были любовниками уже три года. Властная обладательница чувствительного рта и обворожительных зелёных очей, которые как магнит притягивали. Мимо такой женщины не пройдешь. Так и случилось, поначалу были обычные рабочие отношения. Антонина Олеговна отдавала четкие и короткие, как у военных, распоряжения и ничего лишнего. Лишь глаза её сияли как-то особенно. На одном из дней рождения в больнице, после хороших возлияний алкоголя, Виктор не сдержался и сказал:

– А знаешь, Антонина, по-хорошему тебе надо мужика, ведь глядя на тебя, понимаешь, что ты одинокая. Но не для жизни.

– Тогда для чего?

– К телу, драть тебя и так и эдак.

Антонина ухмыльнулась.

– Многие пытались.

– А я не многие.

– Ходок?

– Редко, но метко, я однолюб и мизантроп. Был женат, ушёл. А вообще в себе уверен.

Они разговаривали у неё в кабинете, куда удалились подальше от шумного застолья, на котором Антонине нужно было быть только для приличия. Там был и Виктор. Естественно, одной рюмкой отделаться ей не удалось. А тут ещё и новый зам, к которому она давно присматривалась.

– Апельсинчик? А может, огурчика солёненького, а отведайте-ка салатик, под водочку в самый раз.

В темноте лиц не видно было, но Вахрушева слышала дрожь в голосе Виктора от возбуждения.

– Что дальше?

– А дальше просто, снимай трусы, знакомиться будем.

– Ого, а силы есть?

– Не волнуйся, всё своё, как говорится, ношу с собой.

Так всё и началось. Оба были в восторге друг от друга. Виктор хоть и не жил с Антониной как муж с женой, но интим у них был регулярно.