Серьёзно? А когда вы пялились на мою грудь, по-моему, я не была ребёнком, нет?

Злостно усмехаюсь, встаю на ноги и скрещиваю руки на груди, настолько сильно сжав её, что она даже приподнимается. Мистер Мартен скептически выгибает бровь, проскользнув взглядом вниз по моему телу, оценив мой жест протеста (или не только этот жест?), и возвращается глазами к моим глазам.

– Обиделась?

Он тепло улыбается, и я, не выдержав, опускаю взгляд вниз, смутившись, ибо в момент понимаю, что такое поведение как раз и считается детским. Мне становится смешно от парадоксальности ситуации, и мои губы непроизвольно расплываются в улыбке тотального поражения. Неуверенно поднимаю взгляд обратно, найдя глазами мистера Мартена.

– Нет, – улыбаюсь шире, продолжая смотреть на него исподлобья.

– Не принимай всё так близко к сердцу, – Маэль продолжает прожигать меня внимательным взглядом, не моргая. – Нет времени на обиды. Жизнь слишком коротка, – уголок его губ слабо приподнимается. – И я не имел в виду то, что ты подумала. Я – инструктор, ты – ученица, мне двадцать девять, а тебе восемнадцать. Это лишь условности, Леона.

Мягко вздыхаю, закусив губу. Условности? На что вы намекаете, мистер Мартен?

– Я более чем уверен, что ты вполне себе взрослая и разумная девушка. – На секунду отвожу взгляд в сторону и слабо улыбаюсь. – Иногда, конечно, слишком дерзкая, но это даже интересно. Молодым людям обычно такое нравится в девушках, – он как-то по-родительски улыбается, и я моментально теряю нить разговора.

Так вы бы хотели со мной переспать или нет? Не понимаю.

– Пойдём, у нас много работы, – сухо бросает напоследок и сразу же разворачивается.

Устало вздыхаю и плетусь за мистером Мартеном к чёртовому канатному аду. Да, тётушка научила меня многому, но я всегда боялась высоты, поэтому даже не ходила с ней на светские вечера, которые проходили в громадных небоскрёбах. То у меня голова заболит, то живот прихватит, то вообще мигрень замучает. Каждый раз я придумывала новую причину, чтобы не встречаться лицом к лицу со своим страхом, но теперь, по несчастливой случайности, я тут, пытаюсь произвести впечатление на женатого мужчину, который учит других ходить по канатам на высоте более пяти метров.

И почему мы с Милли не поспорили, что я разведу на секс какого-нибудь левого пацана в моей возрастной категории из этого богом забытого лагеря? Уверена, мне бы даже не пришлось стараться. Опускаешь кофточку пониже, голос делаешь более томным, а взгляд – мутным, изображая возбуждение… И всё. Он твой. Да, можно ещё сделать вид, что ты вся такая невинная и смущаешься от одного его взгляда. Парни моего возраста настолько сильно не уверены в себе, что хотят видеть рядом с собой ещё более слабую девушку, чтобы на её фоне почувствовать себя крутыми. Пользуйте, пока я жива.

Но Маэль совсем не такой. И дело тут не только в возрасте, дело тут в нём самом… Чувствую, что он будто вовсе не так прост, как кажется. Нет, несомненно, он тот ещё фрукт, и это можно заметить с самых первых секунд общения с ним, а именно через эту его бесящую манеру общаться с напыщенной надменностью. Но я имею в виду немного другое. Кажется, будто он… имеет секреты. И не один. Только вот я ещё пока не поняла: хорошо это или плохо.

Да, я с лёгкостью выиграла бы спор, если бы это был не Маэль, женатый инструктор канатной дороги, а, к примеру, Морган, восемнадцатилетний светловолосый парень из соседнего отряда. Но ведь нет, меня угораздило влезть в столь опасную авантюру. Но я, в принципе, и не против. Если бы задачка оказалась элементарной, я бы решила её слишком быстро. И что бы я тогда делала в оставшиеся два с половиной месяца, что мне придётся тут провести? А так… Я хоть поразвлекаюсь.

Боже. Называю развлечением то, что провоцирую женатого мужчину на измену… Что со мной стало? Может, Агнес была права, а мне и правда нужна дисциплина? Но с другой стороны, у мужиков всегда есть своя голова на плечах, какого чёрта мы должны отвечать ещё и за их поступки?

Остаток занятия проходит без происшествий, пока я незаметно для себя самой уплываю в раздумья. У меня вроде даже начинает что-то получаться, а мистер Мартен перестаёт так сильно бесить. А такое возможно, да? Я в шоке. Искренне радуюсь, когда вновь дохожу до конца канатной дороги, оставшись в живых. Когда мы подходим к хижине в парке, зайдя внутрь, Маэль спонтанно заявляет:

– Беннетт, ты молодец. Конечно, это ещё пока начальный уровень, и ты практически не отпускаешь меня ни на шаг от себя, но по сравнению с тем, что было вчера… Ты определённо делаешь успехи, – мистер Мартен коротко улыбается и подходит ко мне ближе. Господи, неужели это похвала? Я не сплю? – Давай помогу снять крепления, – он дотрагивается до пояса, крепко обвивающего мою талию, и просовывает пальцы за него, касаясь моего тела.

– Мистер Мартен, не хотите поужинать со мной? – выпаливаю, вобрав воздух в грудь, когда чувствую его, пусть даже мимолётные, прикосновения.

– Леона…

Маэль глубоко вздыхает и наконец резко расстёгивает ремень безопасности, попутно перехватывая его руками.

– Я уже догадался, что ты испытываешь ко мне симпатию, – он поднимает голову, и я молниеносно ловлю его взгляд своим. – Но у меня есть жена, и мы…

Мистер Мартен странно замолкает, прервав фразу, которая, по идее, должна заканчиваться примерно как-то так: «И мы с моей женой очень счастливы вместе». По какой-то причине, известной только одному Маэлю, он не счастлив в браке или… не счастлива его супруга?