Олег не стал возражать, мельком заглянув за спину девушки. Элеонора попыталась совершить шаг назад, но Олег в лёгкой улыбке уже знал обо всём.

— Боишься меня, — он закурил и совершил первую затяжку, выпустив табачный дым.

— Обычная мера предосторожности. Как Вы здесь оказались?

— Очень просто, — Элеонора была в нетерпении услышать ответ. — Но я тебе не раскрою своей тайны.

— Хорошо, а как нашли?

— Этого я тебе тоже не скажу, — карие глаза были полны серьёзности и лёгкого раздражения.

— Ну, а для чего Вы сюда пришли, если во все не собираетесь со мной разговаривать?

— Хорошо, — выдохнул Олег. С новой затяжкой, появилось и новое облако дыма. — Я хотел поговорить с тобой о том случае в кафе.

— Я слушаю.

— Дело в том…

«Черт возьми, перед кем я оправдываюсь? Один вопрос: «Нахера?!». Ладно, перетерпи, это всё ради веселья»

— Что я… У меня постоянная нужда в сексе.

— То есть Вы…сексоголик, — прокомментировала Элеонора.

— Да, — ухмыльнулся правонарушитель, поправив шляпу. — Можешь это и так называть.

— Я одного только не могу понять… — Элеонора крепче стиснула деревянную биту, перестав прятать позади, — Вам что нужно от меня?

Олег бросил окурок на землю и потушил ботинком.

— Ты мне очень понравилась, — не скрывая, признался он. — Поэтому…

— Поэтому Вы выделывали ВСЁ это, — договорила Элеонора, шикнув. — Преследовали, подтолкнули на увольнение, завербовали для своей работы, напугали до чёртиков и мельком старались кокетничать со мной.

— Всё именно так.

Элеонора бросила биту и уселась на диван рядом с незваным гостем.

— Что-то не так?

— Вы ненормальный. Простите.

Олег лишь совершил смешок.

— И очень странный. Если я Вам нравлюсь, разве нельзя было, как нормальные люди подойти и познакомится? — Элеонора всем чем только могла, но очень старалась и хотела понять психологию человека в чёрном. Она вглядывалась в рядом сидящий тёмный силуэт. Очень необычным находилось то, что от незнакомца сильно несло одеколоном с ароматом роз. А были ли то вообще духи? Казалось, что с каждой секундой, пока Элеонора сидела рядом с Олегом, она пропитывалась дурманящим парфюмом насквозь.

— Если бы было, как всё у «нормальных людей», — Олег не удержался от кавычек. — Ты бы и не заметила меня, дорогая. Признай.

— Что ж… — Элеонора смущённо почесала затылок. — Вы в чём-то правы. Но… У меня до сих пор остаётся куча других вопросов.

— Я отвечу, — Элеонора зыркнула уголками глаз в сторону Олега. — Но для начала прими от меня подарок, — он достал из кармана плаща розу, словно уже изначально был готов.

— Это так обязательно? — не решительно спросила Элеонора. Правая рука словно сама по себе тянулась к соблазняющему цветку.

— Элеонора, когда тебе дарили цветы?

— Я… Не помню, — в груди засела неприятная вязкая боль. Элеоноре частенько попадались на улице влюблённые парочки, дарящие друг другу цветы и тёплые объятия.

— Так прими же от меня этот бутон, — сладко пахнущий цветок манил за собой и находился прямо у глаз опьянявшей ароматов Элеоноры. — Ради нашей…

…близости.

Элеонора готовая принять столь чарующий подарок приостановилась, но Олег и не смел сдавать назад, неистово продолжая держать розу.

— Погодите, но… — Элеонора перевела дыхание из-за приторного аромата. — А как же ваша «работа» и всё то, что Вы делали? Почему Ирина не помнит Вас? Я не понимаю…

— Элеонора?

Материнский голос послышался со стороны входной двери из дома. Меркнул свет, и женский силуэт показался среди дверного проёма.

— Меня зовут. Вы должны уйти, — шепча произнесла девушка, переведя взгляд в сторону рядом сидящего. Но как бы низко Элеонора не понижала голос, ночного ловеласа уже не оказалось рядом.

— Дочь, у тебя всё хорошо? — Неонилла прошла к беседке, стараясь уловить во тьме ночной взгляд девушки.

— Да, — замялась Элеонора. — Просто решила выйти подышать воздухом.

— А это у тебя откуда? — взгляд упал на ладонь дочери, держащую цветок.

***

На утро, когда завтрак был окончен, Элеонора любыми путями старалась увильнуть от разговора с матерью. И даже, когда брат-программист, который засиживался за компьютерную технику на целый день, был весьма заинтригован странным поведением сестры.