Лежа бок о бок и вытянув босые ноги поближе к теплу, ребята рассказывали и сочиняли, кто во что горазд.

Главным и неутомимым рассказчиком оказался Федотов. Белобрысый паренек быстро подружился с ребятами и с первых дней начал проявлять задатки смелого и находчивого разведчика. Он уже хорошо знал все приборы наблюдательного пункта и по своей воле часами просиживал на сосне, не отрываясь от стереотрубы. Я был им очень доволен.

Были у него и слабости: любил прихвастнуть и вел чересчур обширную переписку с разными незнакомыми девушками. Кроме того, очень жаждал трофеев. Ребята, знай, подсмеивались над ним.

До прихода во взвод Федотов возил снаряды. Уезжая далеко на склады и станции, работники боепитания пропадали там подолгу. Бывало и так, что снаряды долго не поступали с заводов.

– Приехали мы в один городок на Юго-Западном, - начал очередной рассказ Федотов.
– Сказали: нет пока - ждите. Комнатку нам отвели чистенькую... А есть там у меня один дружок - Васей звать. Вот в первый день мы и вышли в город к вечеру. Осмотреться, то, да се... Дошли до клуба. Пока мы с ребятами узнавали, какой фильм показывают, Васька уже с гражданками какими-то познакомился. Стоит договаривается, острит чего-то, из кожи лезет. На нас ноль внимания. Ушли мы тогда от него... И вот начал он каждый день куда-то отпрашиваться. Предупреждали, конечно, его, чтобы вел себя достойно, не зарывался...

Дальше следовало, что в один из дней этот Вася застал у своей хозяйки компанию родственников и знакомых, которые его усадили за стол, начали кричать "горько", в соседней комнате постель готовили, - хотели женить его, значит. А он - бежать.

– Так вот!.. Васька от кобеля - ногой, и к калитке, а та на замке, продолжал Федотов.
– Перевалился Вася через забор и в лужу упал. До самого дома, где мы стояли, без оглядки бежал.

– В которой шинели к нам Федотов пришел, вся пола была разорвана! восторженно закричал Петя Шилов.

Все опять принялись хохотать.

"Ишь, какой веселый! Очень хорошо, что он к нам пришел.
– лежал и довольно думал я.
– С таким не пропадешь и настроение у ребят от таких баек улучшается... Постой!.. Это он мне такими рассказами всех с толку собьет! Приедем куда-нибудь, и начнут все так же бегать... Э-э! Так дело не пойдет." Но какую тут провести воспитательную работу, я не знал. Был бы на моем месте Чепок - другое дело!

Все-таки я сел на топчане и принял серьезный вид. Выставил вперед руку, как Чепок.

– Это что же, если мы куда-нибудь приедем, то ты, Василь, тоже начнешь по заборам лазить?
– я начал с командира отделения, как самого солидного.

– Что вы, товарищ лейтенант!
– Рымарь даже испугался.

– У него Маша есть. На телефоне работает... Он только ее признает!
– хором закричали разведчики.

– Значит ты, Юра?

Но Черепанов только высокомерно усмехнулся.

– Тогда, вы?
– за Шилова и Ефанова я был совершенно уверен. Они-то не пойдут. И действительно, и Петя и Виктор смущенно замахали руками.

– Да ну их!..

– Вот видишь, если ты у нас гуляка, - с удовлетворением сказал я Федотову, - исправляйся!..

А на другой день состоящий при штабе пожилой солдат Степан Иванович Кашкин принес на НП целую пачку писем. Вручая Федотову добрую половину из них, он не удержался от замечания:

– Только важное место занимают! Добро бы от родителей, жены, деток. А то все, поди, от девок!
– старик сердито сунул письма в руки Федотову.

– Ишь, какой!
– отпарировал Николай.
– Родителей, деток... Много ты любишь, наверное, этих деток. Небось им от тебя в деревне житья не было!

– Да я!..
– старик даже говорить не мог от негодования.
– Да у меня четверо сынов и все в армии! Чтоб я когда хоть одного ребятенка пальцем тронул!..

– Так уж не тронул?

– Да провалиться мне на этом месте!

– Вались, дед! Сад был у тебя?

– А как же!.. У нас у каждого хозяина наипервейшие сады. Зря что ли сам Мичурин Иван Владимирович из наших местов.

Федотов коварно прищурился:

– Т-ак!.. А когда к ночи к тебе в сад ребятишки за яблоками наведывались, ты их, наверное, специально поджидал с корзиной наилучших яблок? Ешьте, мол, детки дорогие, да помните дядю Степана...

Сразу поверженный Степан Иваныч растерянно замолчал. Да и что было говорить? Разве о том скажешь, что действительно поджидал он мальчишек, как лютую саранчу, с хворостиной, а то и крапивой в руках, что скакал за ними по плетням и грядкам, не раз растягиваясь на земле, и все для того, чтобы похлеще вытянуть какого-нибудь сорванца. Да разве такое обскажешь?..

Степан Иваныч торопливо схватил противогазовую сумку, в которой носил письма, и, даже не покурив, засобирался на выход.

Видя, что противник повержен, Федотов смеялся от души: