«Есть!», — возликовала она, найдя-таки приложение «Объекты», которое распадалось на две строчки: «Управление сексуальностью партнера» и «Контроль над телом и душой партнера». Валька — рабыня ей ни к чему. — «Бе-е», — Лену передернуло, едва только всплыл образ любимой сестры на месте противной инспекторши, а вот «сексуальность» — как доктор прописал.

— Смотрим камеру, оттуда вылетит птичка! — шелк, щелк, щелк… наверное, с десятого раза, резвящаяся как маленькая Валька, притворно закрывающая лицо ладошками, запечатлелась на экране. Глаза, смотрящие прямо, проклюнулись сквозь пальцы.

— Ой, — часто заморгала Валя, ослепило что-то… — ты вспышку-то убавь, — ляпнула первое, что пришло в голову, и с интересом, — дай-ка посмотреть.

— А почему одна? — спросила с обидой, взяв телефон у сестры. — Где остальные? Почему не листаются, Лен?

— Не знаю… — искренне соврала Лена. — Ну-ка, давай селфи вдвоем попробуем… глюкануло, наверное.

— Зря старого Афоню взяла, мой новый ни разу еще не глючил… давай, подсаживайся. Нет, давай сперва стоя…

Сестры могли развлекаться часами, переодеваясь во что попало и хохоча над собой, но телефон вдруг зазвонил.

— Твой, — сообщила Валя, в руках у которой находился Ленин айфон. — Ответить?

— Дай сюда, я сама, — обеспокоилась Лена, вспомнив про обиду на мужа перед отъездом, и что она сделала в отместку.

— Алло, Ленка, ты где, мать?

— У нее как раз и гощу. С Валькой общаюсь, а что? — с притворным безразличием спросила Лена, заранее зная ответ.

— Срочно домой дуй! Авария у нас…

— Какая авария, Сережа? — внутренне усмехаясь, спросила Лена.

— Да, блин, так не объяснишь… давай срочно, скоро на стену полезу…

— Да объясни толком! Иначе у мамы заночую, так и знай.

— Не вздумай, я скоро лопну! Лен, лети домой, не капризничай…

— Да не лопнешь ты, не гони! С места не стронусь, пока не расскажешь, что произошло.

— А-а-а, — взвыл Серега и плюнул на гордость. — Стоит у меня, Ленка!

Лена откровенно заржала.

— И что? — пролепетала сквозь смех, — безрукий, что ли?

— Я что, онанист, что ли?! — возмутился было муж, но быстро сдулся. — Пробовал я, без тебя никак, — прошептал он. — Но это не главное, — Лена успела мысленно обидеться, как вдруг услышала. — Я поссать не могу. Скоро лопну. Моча уже в бошку бьет. Выбирай, мать, либо ты, либо «Скорая». Больно, ужас как, живот вздулся…

— Я быстро, Серега, не надо «Скорую»… — пообещала и побежала в прихожую, на ходу зовя:

— Охламоны, собирайтесь быстрее, домой пора… — вдруг затормозила, как в мультике и развернулась.

— Валька, иди попрощаемся. — Обняла сестру, почмокались в щечки, погладила обеими руками ее голые локти.

Тут встряла мама.

— Пусть у меня ночуют, куда ты их на ночь глядя? Время к одиннадцати подходит. Форма есть, уроки сделаны — я проконтролировала, зачем ты их срываешь?

— Дети, вы как? — спросила Лена, обуваясь и надевая ветровку.

Сыновья хором заорали «У бабушки!».

— Ну и черт с вами, — проговорила, вытаскивая ключи из сумочки… которые сразу были отобраны матерью.

— Мам!

— Не мамкай! Куда за руль пьяной?

— Да я не…

— От тебя разит за три километра! Никаких машин, пешком. Я тебя провожу.

— Все-все, пешком, согласна, только не провожай, — с этими словами выскочила за дверь, услышав напоследок крик сестры: «Фотки мне скинь!», — не вызывая лифта, застучала каблуками по лестнице, с пятого этажа вниз.

Сентябрь. В десять вечера уже темно, но район давно стал спокойным, не то, что в дни ее юности. Добралась за пять минут, поднялась на лифте на третий этаж. Серега открыл дверь с первого звонка. Ждал.

— Я сейчас лопну, Лен, — сходу пожаловался он. — Я машину не заметил…

— Пешком я, у мамы оставила… ты как?

— Каком к верху! Давай раздеться помогу и в постельку…

— Ага, сейчас, — согласилась Лена, неожиданно для себя серьезно возбуждаясь. — Ты же меня обоссышь! — остановилась она, вспомнив главное…

— Да успею я! — взмолился он, — Не могу без тебя никак!

— Уже сможешь, дорогой, — успокоила она мужа, потрепав его ладонь своей правой рукой. — Давай, дуй в туалет, — говорила, насильно загоняя мужа в отхожее место. — Серьезно, получится, не стесняйся. Я дверь закры-ва-ю… — пропела как колыбельную и включила Сереге свет.

С облегчением прошла в большую комнату и продолжила раздевание, прислушиваясь к звукам из туалета. Скоро раздался рев дикого медведя, который через несколько секунд сменился блаженным стоном и громким журчанием…