Жар нарастает между моими ногами, а киску пронзают импульсы, когда Дейн продолжает пронзать меня. Его контроль ослабевает, а вид того, как Дейн падает в пропасть экстаза, вызывает и мою кульминацию, и я выкрикиваю имя мужа, когда кончаю. Его обжигающее семя наполняет меня, пока мое влагалище сокращается вокруг члена. Это опаляюще и столь молниеносно, но так прекрасно и сладко, особенно то, как Дейн обнимает меня и нежно целует в губы.

Он шепчет, как сильно любит меня, когда я прижимаюсь к его телу, позволяя его теплу окутать меня. Дейн не выходит из меня, вместо этого позволяя члену оставаться во мне, пока я лежу на муже. Его жар в сочетании с волнением дня заставляют меня бороться со сном.

— Когда я проснусь, где я окажусь?

Дейн смеется и целует меня в лоб.

— Я не собираюсь портить сюрприз, но я дам тебе подсказку.

— Хорошо, — говорю я, принимая то, что могу получить.

— Когда ты проснешься, ты будешь в раю. И так будет до конца твоей жизни.

Я улыбаюсь, закрываю глаза и погружаюсь в свои сны. Но они не будут и в половину лучше моей реальности.

Уилоу

Примерно через год…

Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Дейна.

— Есть что-то, что ты хочешь мне сказать? — спрашиваю я. Его брови поднимаются, как будто он не знает, о чем я говорю.

— Мои родители?

Он пожимает плечами.

— Ты думаешь, что я позволю твоим родителям гробить себя из-за денег? — он бросает книгу, которую читал, на стол, вставая. — Все, что меня волнует, это твое счастье. Если они в порядке, тогда и у тебя все хорошо. Знаешь же, что ты моя первостепенная забота, — Дейн обнимает меня, — если о них позаботятся, тогда ты будешь спокойна. Моя работа — убедиться, что ты не волнуешься.

— Дейн, класть миллиард долларов на их счет — это излишне.

— Не тогда, когда ты миллиардер, тогда все иначе, — легко произносит Дейн. — Послушай, считай это платой за присмотр за нашими детьми, — он обхватывает мой живот. — Нам понадобится их помощь с близнецами.

— Я смогу справиться с нашими детьми, — отвечаю я.

— Я знаю, что ты сможешь, но они утомят тебя. Твои мама и папа не хотят ничего большего, нежели помочь нам. Вот почему я построил для них дом, где они смогут жить, — напоминает он мне.

Так и есть. Дейн построил для них почти точную копию их дома, чтобы мама с папой чувствовали себя комфортно. Я совершенно не могу злиться на мужа.

— Я люблю тебя, — говорит он мне. Я растворяюсь в нем. Мне никогда не надоест слушать, как Дейн говорит мне подобное. Он знает, что это моя слабость. — Ты уверена, что мы должны быть на этом празднике по случаю скорого рождения наших детей? — он протягивает руку к моему платью. Я стону, когда Дейн добирается до моих трусиков.

— Наши мамы планировали это месяцами, — пытаюсь я напомнить ему, но мои мысли разбегаются от того, что Дейн делает между моими ногами.

— Знала бы ты, насколько сейчас твоя киска слаще.

— Ты говоришь, что раньше не было сладко? — поддразниваю я.

— Все в тебе сладко.

Я стону, когда его два пальца входят в меня. Другой рукой Дейн поглаживает мой живот.

— Я не хочу, чтобы это когда-либо исчезало. Твой живот показывает всем, кому ты принадлежишь, — его пальцы находят правильное место, и, прежде чем я это понимаю, я вскрикиваю. Удовольствие от слов мужа и волшебство его пальцев поднимают меня еще выше. В эти дни я с такой легкостью достигала экстаза, и Дейн это знает. Он подхватывает меня, когда мои колени подкашиваются. Мой мужчина никогда не позволит мне упасть.

Он тянет меня к стулу, чтобы я опустилась к нему на колени. Дейн облизывает свои пальцы, а потом целует меня.

— Думаю, мне придется поделиться с тобой, но только сегодня, — говорит он с надутыми губами. У меня такое чувство, что у нашего маленького мальчика будут такие же.

— Не ворчи, — я бью его по плечу.

— Ты знаешь, я не люблю делиться тобой ни с кем другим.

— Тогда почему ты хочешь наполнить меня детьми? — смеюсь я.

— Это другое. Они наши. Ты и я, объединенные в малышах. Это все, чего я хочу, — его слова жестки и сладки одновременно. Слезы набегают мне на глаза.

— Не заставляй меня плакать, — ворчу я. Сегодня утром к нам пришла целая команда, подготовившая меня к детскому празднику.

Дейн снова целует меня.

— Пойдем, прежде чем одна из наших матерей окажется здесь.

Мое лицо покраснело от этой идеи, и Дейн улыбается, шевеля бровями. Он поднимает меня с колен и ставит на ноги. Он берет мою руку в свою, переплетая наши пальцы.

— Можем ли мы сделать эту вечеринку короткой? — спрашивает он, и я хлопаю мужа по плечу.

— Мы останемся так долго, как захотят наши мамы, — он притягивает меня к себе и наклоняется, чтобы прижаться своими губами к моим. Он целует меня так глубоко, что я теряюсь в этом поцелуе. У Дейна всегда есть способ заставить меня забыть о времени и о том, где мы находились, когда дело доходит до нас двоих.