— Мы никогда не можем сказать им «нет», — говорит он, прислоняясь лбом к моему. Дейн не ошибается.

— Я знаю. Потому что они лучшие бабушки, — слава Богу, они у нас есть. Близнецы могут утомить, а матери были с нами на каждом шагу. Нашим детям так повезло, что их любят две бабушки. Кто не хочет, чтобы как можно больше людей любили их детей? Я никогда не представляла, сколько мне понадобится помощи, и ни разу мне не нудно было о ней просить. Для Дейна и наших мам это была чистая радость.

— Хватит говорить о наших мамах. У нас есть двадцать минут, прежде чем они вернутся из парка с детьми, — он поднимает меня на руки.

— Этого времени хватит? — шучу я.

— Мне никогда не хватит любых мгновений с тобой, но мне достаточно времени, чтобы вкусить сладкого нектара между твоих ног.

Моя киска сжимается от его слов. Жар приливает к моим щекам. Даже после всех этих лет Дейн все еще может заставить меня покраснеть. Я надеюсь, что так будет всегда.

Он несет меня в нашу комнату и нежно кладет на кровать. Он взбирается на меня и коленями раздвигает мои ноги. Я широко расставляю их, чтобы вместить большое тело Дейна, а он подталкивает мои бедра так, как ему нравится. Он хочет, чтобы я была как можно ближе, и я чувствую то же самое. Наше время вдвоем драгоценно, особенно после рождения четырех детей, и мы собираемся дополнить семью ещё двумя. Когда Дейн между моих бедер, мы словно связаны, и мне это нужно.

— Я хочу, чтобы ты был внутри меня. Я люблю твой рот, но… — его губы обрывают мои слова, прижимаясь к моему рту в поцелуе. Его язык толкается внутрь, забирая то, что Дейн хочет.

— Тогда у тебя будет и то, и другое, — обещает он, спускаясь по моему телу, поднимая мое платье и стягивая с меня трусики.

Его цель — всегда доставлять мне столько удовольствия, сколько он сможет, и каким-то образом это его удовлетворяет. Я пыталась бороться с этим, и это даже получалось, но Дейн все же ведет в счете. Любовь к моему телу — это способ, которым муж показывает мне, что я для него значу; так кто я такая, чтобы отказывать ему хоть в чем-то?

Дейн отбрасывает все поддразнивания в сторону, пока его рот ласкает мою киску, доминируя над ней, как до этого он делал с моим ртом. Он движется прямо к моему клитору, сосет и лижет меня, доводя до безумия. Дейну нужно всего лишь мгновение, чтобы отправить меня через край. Он обнаружил все мои секретные спусковые механизмы за эти годы, но я все еще шокирована тем, как быстро он может меня удовлетворить. Я выкрикиваю его имя и сжимаю простыни, когда удовольствие наполняет мои вены. Словно лава перетекает по моему телу, и я вздрагиваю, когда муж целует меня в живот.

Я лежу безвольная, когда Дейн снова целует меня в губы. Я все еще ощущаю волны наслаждения, которое муж подарил мне, когда я чувствую, как он начинает толкаться в меня.

— Боже, клянусь, каждый раз с тобой, как первый, — его глаза смотрят на меня, пока он врывается в меня, а после выходит. — Я люблю тебя так сильно, черт возьми.

Мой оргазм снова нарастает, а на глаза набегают слезы. Я поднимаю руку и обнимаю Дейна за шею, а затем обвиваю ноги вокруг его талии. Я хочу, чтобы физически мы были связаны везде, это лишь усилит связь наших сердец.

Дейн толкается в меня, доводя нас обоих до пика. Мое тело так настроено на его, что от малейшего прикосновения, от самой нежной ласки поет для него.

Я задыхаюсь, когда достигаю кульминации, и чувствую, как тепло семени Дейна распространяется во мне. Это настолько интимно и реально, что я не могу выразить словами, как сильно его люблю. Поэтому просто целую его губы, показывая свои чувства.

Через мгновение Дейн переворачивает меня, чтобы мы оба оказались на боку друг против друга. Наше дыхание тяжелое, но замедляется, когда я приникаю к груди мужа. Он обнимает меня руками и целует в макушку.

— Я говорил тебе, что могу дать тебе все, что ты хочешь, — вздыхает Дейн.

Я никогда не сомневалась в нем. Он дал мне все, что я могла когда-либо хотеть, и даже больше.

Дейн

Десять лет спустя…

— Я не собираюсь этого делать, — твердо говорю я, скрестив руки на груди.

Я стараюсь не смотреть во все глаза, которые пристально уставились на меня. Я не буду этого делать. Я не буду сдаваться. Я буду стоять на своем. Может быть, если я стану повторять это снова и снова, то подобное действительно может произойти. Кого я обманываю?

Я случайно взглянул на Уилоу и застонал. Я знаю, что лучше мне было на нее не смотреть. Все шестеро детей и обе наши мамы бесконечно довольны, поскольку Уилоу протягивает мне уши Микки Мауса. Я забираю их у нее и вздыхаю, надевая на голову и оборачиваясь к очень терпеливому фотографу. Дети и наши матери стают рядом с нами и позируют.

— Все говорят Дисней! — кричит фотограф, и все повторяют за ним.

— Подождите. Папа не сказал. Давайте еще раз, — говорит наша младшая дочь, положив руки на бедра. Она выглядит точно так же, как Уилоу, и я знаю, что в этот момент мне нужно смириться. Все это делалось не для меня, а потому я должен был дать детям самый лучший в мире день.