Прошли годы, а он так и не изменился. Не повзрослел, считая, что без него у младшей жизни быть не может, да и не должно. Хотя и молодой мужчина клялся, что больше ничего к ней не чувствует, со временем становилось понятно — чувствует. По любому поводу раздражается, ведется на провокации относительно нее, все время предъявляет претензии и… не съезжает. Три месяца, а он все никак не разберется с жильем. Удобно, чтобы сестра готовила, стирала, убирала… и была под приглядом. Самое то, что нужно в двадцать лет — пригляд. Когда Эд понимал, что она идет ночью гулять одна — все равно. Одна же. Когда с кем-то, тотчас рождались проблемы, ему тут же с чем-то нужна была помощь, а если девушка отказывала — скандал. Проще было всегда говорить, что ходит одна. И он верил. Всегда.

По вполне конкретным причинам Флойд не смогла бы стать его парой, ибо они с ним кровные родственники. Но если на секунду представить, что он не был бы членом ее семьи? Что тогда?

Ничего. Как ни странно, ничто бы не поменялось. Сколько она не думала над этим вопросом — понимала, брат никогда не был, и не будет для нее привлекательным. Холи видела в нем частичку себя, частички мамы и папы, и, возможно даже бабушки по маминой линии, но, если бы всех этих частичек не было, все равно. Не тот мужчина, который мог бы понравится. Не то. Просто старший братик, сейчас и навсегда.

Именно в дождь, пока все люди стремились найти убежище, она решила покинуть кафе. «Аллен, скорее всего, сейчас в восторге от такой погоды» — улыбнувшись, девушка вышла на улицу и потрясла волосами, которые вмиг становились мокрыми. У психиатров сейчас рабочий день, но смотреть в окно, пока принимаешь пациентов, никем не запрещалось. А для него все, начиная от мелочей, заканчивая дырах в законодательстве, подчинялось только одному правилу: «все, что не запрещено — разрешено».

Однако, сегодня в планах у врача не было дежурства. Сдерживая слово, он вновь решил зайти к своей старой знакомой. Как раз дождь, весьма символично, сыро, но приятно. Аркрайт задумывал что-нибудь купить по дороге, и, недолго думая, взял большой малиновый торт и несколько пачек сока. Не алкоголь. Сок. Он слишком хорошо ее знал, чтобы предлагать что-то крепче его.

Тот же дом смотрелся днем немного иначе, нежели ночью, но спутать, в любом случае, невозможно. Аллен достал ключ, который отнял у брата девушки, когда встретил того на улице, и без труда проник внутрь. В подъезде слышалось, как течет вода по трубам, как капают бесчисленные капли на мутные стекла.

Как ни странно, на звонок подруга не отвечала. Как и на второй. И на третий… сцепив зубы, мужчина, не раздумывая, воспользовался краденым и попал в квартиру. Тихо и пусто, что очень странно. Она должна была быть дома. Должна была… Факт отсутствия хозяйки совсем не смутил гостя. Он прошел на кухню и, помыв руки, расположился на одном из обеденных стульев, что окружали небольшой стол. Вполне комфортно. Даже возникла мысль: «я мог бы так несколько суток сидеть». И просидел бы, потому как всегда привык получать желаемое.

Однако, долго ждать ему не пришлось. Спустя, примерно, десять минут скрипнула входная дверь, но радоваться было рано, так как после этого звука тут же раздался следующий, намного менее приятный:

— Холи! Ты пришла? Ты тут? Собирайся, мы уезжаем! Сегодня же, уезжаем!

Мерзко ухмыльнувшись, психиатр покинул кухню, и медленно вышел в коридор:

— Интересно, куда? И надолго? Меня с собой возьмете?

Услышав самый страшный в своей жизни голос, Эд вздрогнул, резко повернувшись в его сторону:

— Г-где… она?! Куда ты ее спрятал?!! — Он стиснул ладони в кулаки, хотя они и тряслись.

— Ну… можешь попробовать поискать. Пытался в шкафчик сунуть — не влезла. Пришлось по частям разобрать. Самые красивые себе оставил. — Аркрайт улыбнулся еще шире, и от этой улыбки по спине проходили мурашки.

— Т-твои шуточки! Где моя сестра, я спрашиваю?!

— Сестра? Я думал, ты ищешь свою честь. Или достоинство, или гордость… чего там у тебя еще не хватает? Сейчас, например, чувства самосохранения. — Лязгнул швейцарский нож. Флойд, что стоял напротив, вскрикнул, и тут же выбежал из квартиры, по ходу стремясь собрать остатки рассудка вместе и пытаясь подавить паническую атаку. Гость покачал головой и добавил: — А, нет, показалось. Чувства самосохранения у тебя в избытке. — Он подкинул в воздух режущий предмет и быстро его закрыл.

Стиснув зубы, Эд спускался вниз по лестнице, вплоть до самого порога. Холи нет, но за то, есть ее дружочек, который, все-таки решил зайти, и оставаться с ним наедине означало лишь получить инвалидность бесплатно.

Перед глазами так и стояло злое, омерзительное лицо, натягивающее на рот медицинскую маску, а на руки резиновые перчатки. Однажды, этот врач людских душ уже поковырялся в его брюхе, ржавым ножом и без наркоза, вырезая, по его мнению, «ненужные» части тела. Неадекватная пытка, в ходе которой он потерял возможность иметь детей и обрел много других трудностей, но был рад тому, что, хотя бы внешне его тело и… органы выглядели не калеченными. Помнил, как огромная, швейная игла втыкалась в кожу, оставляя после себя уродливые швы обычной льняной нити. Если бы не сестра, он бы лишился намного большего, и уже бы вряд ли об этом знал.

Куда она, кстати, делась? Дождь набирал силу, и уже стоял стеной, а ее все не было и не было. Возможно, его бывший коллега много недоговорил, даже когда совсем сорвался. Странное опоздание, и еще более странное поведение. Возможно она у него. Дрожащими от злобы и смятения руками, Эд вновь набрал на телефоне номер, и нажал «вызов». Как ни странно, послышались короткие гудки, и через шесть секунд он услышал заветное «ало».