Однако, как только он успел об этом подумать, ручка дрогнула. В дверном проеме показалась знакомая, женская голова:

— Простите! К вам пациент на два часа, вам его историю болезни в бумаге принести, или по электронке скинуть? — Миловидная девушка в одежде медсестры дрожащей рукой убрала за спину светлые, непослушные кудри.

— В бумаге. Занята? Сделаешь мне кофе? — Врач улыбнулся, но, отчего-то, медсестра отпрянула, увидев столь натянутое, хотя и дружелюбное выражение лица.

— Сделаю. — Она кивнула, и тотчас скрылась за дверью. Как только врач пропал из ее поля зрения, девушка выдохнула, слегка закатывая глаза. Врач-психиатр, с которым ей по большей части проходилось работать, был самым неоднозначным человеком из всех, кого она знала. В последнее время он все больше и больше вызывал антипатию, и даже рефлекторную осторожность в общении. Не смотря на свою молодость, и очевидную привлекательность медсестра не испытывала к нему даже человеческой симпатии, стараясь лишний раз не соваться к нему в кабинет.

Он, безусловно, чувствовал это, но не хотел усугублять. Итак проблем хватало… повернувшись к окну, мужчина прикрыл глаза, считая в уме секунды. Бледное, правильное лицо исказилось в насмехающимся выражении. Кто-то должен появится с минуты на минуту, стоило только настроиться на одиночество.

Скрипнула дверь. На пороге кабинета стоял невысокий старик, хотя, если врачу не изменяла память, ему должно было быть не более пятидесяти лет. Уже третий, или четвертый раз он к нему попадал, что не могло не радовать. В старые проблемы вникнуть проще, чем в новые.

— Добрый день…

— Добрый. Как ваше состояние, Такер? — Врач сочувственно улыбнулся, и жестом пригласил клиента в кресло. Медсестра с историей опаздывала, но он и без того помнил ситуацию этого пациента.

— Те таблетки, что вы выписали, плохо помогают. Я стал лучше спать, но не более того.

— Хм, вот оно как? А что на счет агрессивности?

— Она… сохраняется. Но это мне не мешает жить, не в этом моя проблема. — Пациент высокомерно поднял голову, и скрестил руки в замок.

Понимающе кивнув, Аркрайт внимательно изучил взглядом руки мужчины. Проксимальные фаланги были покрыты царапинами и ссадинами, хотя остальные части кистей были в полном порядке.

— А как ваша жена? Как сын?

— На всякий случай хочу напомнить вам о врачебной тайне. — Сухо сказал мужчина, осматриваясь в кабинете. — Никак. Она до сих пор пытается стрясти с меня алименты, иногда приходит, но я сразу указываю ей, где ее место. Официально мы даже не в разводе, так что она ничего не получит. Никогда. А развестись смелости не хватает, старая сука. Моя фирма — не ее ума дело. И этого выродка пусть тащит на себе, хотела ребенка? Пусть получает. Я не хотел. Меня никто не спросил.

— Не нужно так нервничать, я вас понял. — Все еще с улыбкой произнес врач, медленно вздыхая. — Должно быть, ваш организм плохо усваивает ноотропные успокоительные. Я выпишу препарат другого плана, думаю, так вы будете нервничать меньше.

— Надеюсь, но как не нервничать, когда на меня пытаются напасть?! Я устал прятаться повсюду и ходить в тени. Меня преследуют! Я не могу спокойно спать даже на ваших таблетках!

— Еще раз советую вам обратиться в полицию. — Психиатр едва заметно закатил глаза, и взял бланк рецептов, начиная его заполнять.

— Ничего не делает ваша полиция! Они думают, я невменяемый! Я здесь только из-за нервов, я не сумасшедший! — Мужчина вскочил, но тут же сел на место, стараясь взять себя в руки. То, что он позволял себе поднимать руку на жену и сына, не было проблемой в его глазах, лишь нервы, и мнимое преследование, от ощущения которого Такер никак не мог избавиться.

— Понимаю, разумеется. Я выпишу вам три рецепта, распишу, как принимать. Начните, пожалуйста, с завтрашнего дня, в целом, должно стать легче. Это пойдет на пользу вашему сердцу, вам вообще сейчас не стоит нервничать.

— Хотя бы вы меня понимаете. Спасибо! Увидимся на следующей неделе, если меня к тому времени не грохнут. — Пациент ухмыльнулся, и, получив рецептурные листы, тут же покинул кабинет. В следующую секунду внутрь влетела медсестра, запыхавшись, держа в руках историю болезни:

— Я тут! Еще не приходил?!

— Уже ушел, Луна. У старика паранойя, мания преследования. Ничего нового. Через неделю опять прибежит. — Врач ухмыльнулся, и, сузив глаза, откинулся в кресле. Девушка заметно смутилась, и явно не знала, что делать.

— Извините… вы, наверное, все помнили, он уже четвертый раз за месяц приходил.

— Не надо на это надеяться. Дай мне то, что у тебя в руках и уйди, кофе можешь не делать. Наверняка уже забыла о нем.

— Забыла. — Она виновато пожала плечами, и, оставив на столе папку, поспешно покинула помещение. Все-таки не самый приятный человек, хотя внешне очень, очень привлекательный.

Скрипнув зубами, психиатр отложил историю болезни в сторону. Со всякими людьми приходиться иметь дело, когда ты вынужден лечить отклонения их мозга. Взгляд черных, совершенно черных глаз упал на фоторамку, что стояла на пустом столе. Трое, запечатлённых людей на фото улыбались, он, и двое знакомых, слишком знакомых человек. Высокий, светловолосый парень с хвостом и странной ухмылкой, помимо того его младшая, задумчивая сестра, что отводила серые глаза в сторону. Старое фото, но врач никак не мог убрать его со своего стола, да и не хотел. Возможно, он еще увидит их снова, хотя до сих пор поиски не давали никаких результатов. Их обоих, хотя сказать этим двоим хотелось абсолютно разное.