Любовь и дружба или карьера? Выбор сложный, но придется его делать. Любовь и семья или служба во благо отечества? Выбор сложный, но придется его делать. Любовь к сыну или ответственность за исковерканную судьбу дочери? Выбор сложный, но придется его делать. Любовь к женщине или необходимость преступить неписаные моральные законы? Выбор сложный, но придется его делать. Перед нашими героями встанет множество дилемм. Выбор сложный, но придется его делать. Каким он будет? Этот выбор? Какими узлами свяжет неутомимая пряха Клото их судьбы? Об этом мы узнаем из второй книги романа «Жизнь на кончиках пальцев».
Содержит нецензурную брань.
Часть первая
Глава первая
– Я вас внимательно слушаю, – проворковала Мстислава в трубку бархатным голосом.
Номер, высветившийся на табло, ей знаком не был. Завтра предстоял вылет в Израиль, где для Звездинской уже была забронирована палата в одной из лучших клиник пластической хирургии. Страх, кольнувший в сердце холодной иголочкой (а вдруг отменят операцию?!) отошел и растаял, едва в трубке раздался голос подруги и коллеги:
– Славочка, привет! Это я, Людмила.
– Ох и напугала же ты меня! – не сдержала эмоций Мстислава.
– Да чем же? – удивилась собеседница.
– Завтра уезжаю, – объяснила Звездинская, уже пожалев о сказанном. – Побоялась, что возникнут проблемы накануне отъезда, – добавила, не желая затягивать разговор: – Хорошо, что ты сегодня позвонила. Перед вылетом отключу телефон. Не хочу, чтобы кто-то мешал мне во время отдыха. Говори, что хотела?
– Я хотела узнать, как прошел выпускной концерт?
– Нормально прошел! – Мстислава села в кресло, закинула ногу на ногу, пододвинула к себе пачку сигарет: – Но вот после концерта такое случилось! – тут же полюбопытствовала: – У тебя денег на телефоне много? А то долго рассказывать.
– Хватит, – успокоила Милочка. – Говори, я слушаю.
Мстя вставила сигаретку в мундштук, прикурила, откинулась на спинку кресла, выпустила струю сизоватого дыма:
– Ну так слушай! – и медленно, никуда не торопясь, стараясь не упустить ни одной детали, смакуя каждое событие, пересказала произошедшее за последние две недели.
Конечно, упоминать о своих планах относительно Истомина, равно как и о том, что едет делать подтяжку, Звездинская не стала.
Есть вещи, которые должны храниться в тайне даже от самых близких подруг, каковой Людмила Марковна для Мсти, по её же собственному мнению, не являлась.
– Ну и что ты скажешь по поводу всего этого? – Звездинская загасила в пепельнице уже третью сигарету. Ей категорически запретили курить за неделю до операции. Но тут такой случай! Кто устоит?!
– Ничего не скажу, – ответила Людмила. – Это все так неожиданно.
– Тебе так неожиданно, что даже слов найти не можешь! А каково нам тут было?! – решила поплакаться Мстя. – Ты даже не представляешь, в каком мы были шоке! Хорошо хоть Сережу удалось отправить на гастроли из этого дурдома! – сболтнула и тотчас прикусила язычок.
– Значит, Истомин уехал на гастроли? – переспросила Милочка.
– Ну да! А что в этом такого?! Его зачислили в труппу! Самое время начинать вливаться в коллектив! – повторила заученную фразу. И не желая сказать еще что-то, о чем может пожалеть, начала прощаться:
– Ну ладно, мне пора. Завтра вылет, а еще дел невпроворот, – спросить, как дела у Людмилы и Леночки Мстиславе даже в голову не пришло. Какое ей дело до чужих проблем?! Тут бы со своими разобраться.
***
Милочка протянула Тимуру трубку. Телефончик был простой, одноразовый, функция громкой связи в нем предусмотрена не была, а потому Людмила пересказала Халфиным все, о чем только что узнала.
– А пуанты? – шептала Леночка. – Что с ними? Дианка не повредила ноги?
– Судя по тому, что Мстислава ни словом не обмолвилась о чем-то подобном, значит – обошлось. Что и как я не знаю и перезванивать-переспрашивать, думаю, не стоит.
– Значит, Сергей её брат? – Леночка никак не могла поверить в то, о чем только что узнала.
– Выходит, что так, – кивнула Людмила.
– Я пойду к себе? – полувопросительно пробормотала девушка. – Мне нужно переварить все вот это и немного подумать.
– Конечно, – кивнул Тимур. – А пока будешь «переваривать», начинай собирать вещи. Много не бери, мы уезжаем всего на три дня.
– Куда уезжаем? – остановилась на пороге комнаты Людмилы Леночка.
– Как куда? – усмехнулся отец. – В Париж, конечно! Ты ведь хотела увидеть столицу Франции?
Леночка молча кивнула и вышла в коридор.
– Мне тоже собираться? – поинтересовалась Милочка.
– Конечно, – кивнул Тимур, – разве я еще не сказал тебе?
– Нет, – покачала головой.
– Значит, теперь говорю.
– Бедная девочка, – Людмила стояла лицом к шкафу и перебирала вещи, висящие на плечиках.
– Ты о Лене или о Диане? – поинтересовался Халфин, наблюдающий за процессом сборов.
– Да в принципе им обеим сейчас не сладко, – отвлеклась от пересмотра нарядов Людмила, – но, если честно, я сейчас говорила о твоей дочери. Она и без того чувствует вину перед подругой, а тут такое. Хорошо, что мы завтра уезжаем. Увеселительная прогулка поможет Лене немного прийти в себя. Ты здорово придумал.