Вооруженные бородатые и не совсем мытые хозяева, а их здесь было около сорока человек шумно рассаживались за столом. Путников усадили по правую руку от человека, сидящего во главе.

– Я приветствую вас, изгнанники!
– громко и густо сказал человек, сидящий во главе стола, - вы объявлены вне закона на нижних землях, значит, вы друзья верхним землям. За новобранцев!

Остальные воины дружно подхватили тост, осушив кубки и рога с напитком, ничуть не отличающийся ни качеством, ни запахом, ни крепостью от того, что подавали в предыдущем замке. Принц почувствовал надвигающуюся дурноту.

– Я рад видеть, - продолжал глава Ватаги, - что среди нас принц крови. А это значит, что у наших врагов не все в порядке, если самых дорогих родственников они прогоняют за порог! И даже, может быть, не все в порядке с головой! За наших врагов!

Эта здравица была встречена еще более одобрительными возгласами и еще более громким плеском местного пойла.

Окинув зал взглядом, принц поразился пестроте хозяев. Здесь были парни выглядящие, словно только что оставили грабеж на большой дороге, и люди, чьи доспехи удивляли тонкой работой. Здесь соседствовали заросший косматый старик, с безумным взглядом и молодой еще человек, с выправкой благородного рыцаря. Но больше всего принца удивило, что среди этих людей находятся женщины. Их было всего шесть и все были под стать мужчинам. Плечистые, не расстающиеся с оружием, громогласные и в доспехах. Особое внимание привлекала одна из них, чья голова была увенчана ярко рыжей косматой шевелюрой. Она сидела на коленях седого человека с невероятно могучими плечами, яростно вгрызаясь в кость с клочьями мяса, раздавая кругом столь же звонкие оплеухи одним, сколь откровенные взгляды другим.

– Я забыл представиться, - вновь заговорил главный в этом сборище, был он среднего роста и телосложения, но отличался от прочих тем, что был гладко выбрит и коротко подстрижен, его лицо имело скругленные, мягкие черты и, если бы не сломанный нос, шрамы на щеках и крупные оспины, могло бы казаться открытым, - я и есть атаман Ватаги Тирмен. Мои скромные друзья прицепили мне скромное прозвище "Могучий", но это не более чем шутка, - сказал он и смял в руке стальной кубок.

Аудитория радостно заржала. Кан-Тун чувствовал себя здесь как-то не уютно. У него создалось устойчивое впечатление, что попал в самое разбойничье логово, однако Итернир чувствовал себя здесь как дома.

– Мы также рады приветствовать хозяев этого славного замка, начал он, подняв полный кубок, - наводящего ужас на слабосильных жителей нижних земель, ошибочно полагающих, что их имущество принадлежит им, а не вам! За славу сильных!

Тост был встречен грубым одобрением и почти звериным хохотом. У принца мелькнула мысль, что Итернир специально завел их сюда, чтобы погубить.

– И со своей стороны, я бы хотел представить своих путников почтенным хозяевам, - продолжил Итернир, - Кан-Тун, принц крови! Крын с Малого Ручья! Его добродушие столь же велико, как сила в его руках! Ригг с Ясной Поляны! Его улыбка бьет так же точно как и его стрелы! Ланс Безродный и пусть не обманет вас его спокойствие! И, наконец, я, ваш покорный слуга, Итернир и пусть не спутаете вы мой наряд бродячего жонглера с нарядом шута!

– За здоровье почтенных гостей!
– заголосил бородатый воин с веселым взглядом.

И все выпили еще раз.

– Ну, - начал говорить Тирмен, - видать, пора мне и объяснить, наше радушие и происхождение.

Хозяева закачали головами, послышались одобрительные возгласы:

– Ага!
– радостный шум.

– Давай!
– громкий возглас.

– Пора бы!
– нетерпеливое восклицание.

– Вмажь им!
– азартный вскрик.

– Идиот, это позже!
– строгий окрик.

– А-а!
– разочарованный голос, - Понятно!

– Здесь нас сорок восемь человек, и все мы когда-то были объявлены вне закона на нижних землях и изгнаны, когда выбрали вольницу вместо полей принцев, - начал атаман, - потому здесь собрались люди самого разного происхождения и самые лучшие люди! Так?

– Верно!
– дружно подхватили остальные.

– Глядите, вот Ларинт, герой Южной Башни!
– из-за стола поднялся пожилой человек с длинными ухоженными седыми волосами и бородой, закованный в латы, внушающие доверие, словно скала, он приложил руку к панцирю и коротко поклонился, - Ты, принц должен бы помнить его!

Кан-Тун действительно помнил. Этот человек, оставшись один из гарнизона Южной башни, самой крайней в цепи оборонительных сооружений против Затирны, выдерживал приступы врагов целую ночь. Когда подоспела подмога, дверь и лестницу наверх башни обнаружили доверху заваленной трупами, а его самого обессиленного, изрубленного в куски, но живого и яростного. Отказавшись от помощи, он вскочил на коня и долго еще летел впереди погони по следам уходящего врага. "Вот, значит, как он закончил, кто бы мог знать?": подумалось принцу.

– Некоторые из нас, - продолжал атаман, - объявлены вне закона дважды, - и тут его слова были прерваны злорадным ревом, - здесь, на Лестнице, и там, внизу. Вашим, любезный принц, папашей! Сто утесов ему в задницу! Верно, ребята?!

– Точно!

– И Лестницу туда же!

– Хрен ему на рыло!

– Чтобы помнил!

– Среди последних, - сказал Тирмен, когда страсти чуть улеглись, - я сам и несколько моих друзей, с которыми мы бежали от длинной руки закона сюда, наверх. Слава закону!