Мгновенно возник рядом Ланс с копьем наперевес. Посмотрел, потом залез на стену и помахал руками.

– Иду!
– донесся возглас Ригга.

Спустя несколько кратких мгновений он подошел к руинам.

– Боги!
– воскликнул он, глядя на убитого, даже чуть пошатнулся, лицо осунулось, и прислонился к стене, - Боги! Сдаля-то таким маленьким казался. Я его даже человеком не чувствовал. Простите, боги! Прости, Рейнар. Ты уж меня извини...

– Э, парень, - встревожился Итернир состоянием Ригга, - ты чего?

– Он убил человека...
– шевельнулись губы Ланса, который стоял застыв, словно статуя.

– Вот что?
– удивился Итернир, - всякое бывает. Забудь, парень. Все когда-то бывает в первый раз.

– Нельзя убивать человека, - глухо проговорил Ригг в себя.

– Ага, - подхватил тот, - а этот, ты думаешь, об этом знал? Да ты же мне жизнь спас!

– Это же не первый, я же тогда... в лесу...
– не унимался Ригг, и глаза его несли боль и тоску.

– Это жизнь, парень, - похлопал его по плечу Итернир, - жизнь. Если бы не ты его, тогда он бы тебя. И всех нас. Это надо зачем-то этой проклятой Лестнице! Что же она прячет, если чтобы пройти по ней тебе приходится такое переносить? Ничего, парень. Пройдет. Поднимайся.

Ригг принял протянутую Итерниром руку и поднялся на ноги. Еще раз взглянул на убитого и поклонился ему в пояс.

13

К вечеру они дошли до конца ступени. Следующую ступень отделяло малое подобие Стены. Невысокий скальный обрыв, в два человеческих роста, зато ровный, словно обрезанный ножом. Он был значительно менее истрескан, в отличие от Стены, которую спутниками приходилось штурмовать двумя днями раньше, однако взобраться на него не составило для них особого труда, и перед путниками предстала панорама очередной негостеприимной ступени.

Вперед, сколько хватало глаз, тянулась серо-бурая равнина, усеянная мелкими камнями. Слева виделись обрывистые, изломанные и острые скалы, смотрящие через пустошь на гряду таких же, хотя и значительно менее плотных утесов справа. Подле скал слева, примерно в тысяче шагов виднелся небольшой замок. Действительно небольшой и донельзя бедный. Деревянная ограда на валу, да одно большое строение внутри. И ни одной башни.

Пейзаж внушал чрезвычайно унылое впечатление полным отсутствием травы, деревьев и вообще чего-либо живого.

– Ну что, - весело спросил Итернир, - двинулись?

– Куда?
– насторожился принц.

– Дальше, естественно, - удивился Итернир.

– Может быть, - неуверенно начал Кан-Тун, - стоит зайти в замок, все-таки вечер и неплохо было бы отобедать...

– Поспешать бы надо, - задумчиво сказал Ригг, - полагаю дальше идти надо бы.

– Слушай, - повернулся к принцу Итернир, - тебе мало своих родственников в предыдущем замке? Думаешь, здесь все будет по-другому? Судя по тому, что тебе рассказывали, здесь собрались отпетые бандиты и грабители, и не думаю, что им есть резон принимать нас по-хорошему.

– Я бы все-таки пошел.

– А мы - нет, - утвердил Итернир и обратился к остальным, правда, ребята? Пойдем, оставим пустое богам.

Они двинулись вперед, намереваясь обойти замок стороной. Однако, не прошли они и сотни шагов, как от замка раздался резкий свист, ворота распахнулись, из-за них высыпала наружу гурьба людей, а один из них побежал им наперерез. Путники остановились в ожидании.

Человек подбежал поближе, и они заметили, что тот был в нагруднике и при мече. Остановился, широко и приветливо улыбнулся и, отвесив шутливый поклон, проговорил:

– Вас приветствует на своей земле атаман Ватаги Тирмен Могучий и приглашает вас разделить с ним вечернюю трапезу! Пошли за мной, я провожу вас!

Он развернулся и зашагал к замку.

– Что-то мне кажется, - тихо проговорил Итернир, - что где-то я это все уже видел...

– Может, не пойдем?
– неуверенно спросил принц.

– Похоже, уже поздно, - очень уверенно сказал Итернир, и добавил, - если мы не хотим драки. Ведь мы не хотим драки?

Когда добрались до ворот замка, вооруженные люди в доспехах обступили их, радостно улыбаясь и хлопая по плечам. Всей гурьбой их повели внутрь одного, зато большого дома внутри ограды, который хотя и имел стены, сложенные из камня, но крыт был все же сухой травой. Кан-Тун, разглядывая великолепие местной архитектуры лишь нос воротил.

Их провели внутрь постройки. Практически все место внутри занимал один длинный зал. Низкий потолок, вдоль стен - лавки, устланные лохматыми шкурами, на стенах развешано великое множество всяких полезных вещей, доминирующее положение среди которых занимало оружие, а дальняя часть помещения была отгорожена теми же шкурами и холстом. В центре залы тянулся грубый стол, а над очагом в правом дальнем углу на вертеле жарилась истекающая соком туша. Запах чадящих факелов и ароматы непроветриваемого холостяцкого жилища отбивали всякое желание считать этот дом чистым и уютным.