Женщина довольно рассмеялась и понесла переноску в машину.

— Ну и что, что ты домашняя? — бормотала она себе под нос. — У нерадивых хозяев не грех и украсть! Таких кошек надо взаперти держать, а не дразнить ими неравнодушных людей. Сами виноваты! А я найду тебе применение. Можно просто продать — с руками оторвут. А можно и подержать у себя пару лет, и продавать твоих котят. Только кота найти такого же окраса.

Но ум’мирри не вникала в сбивчивую речь похитительницы — она окончательно опьянела и уснула.

Очнулась Мура в каком-то странном помещении. В клетке. И отовсюду несло другими животными. Не так, как пахнут ум’мирри, но похоже.

Оглядевшись, магическая киса поняла, что запах ей не померещился — внизу, вверху, справа, слева, в общем, по всему периметру комнаты в несколько рядов стояли клетки. И в каждой по кошке.

Ну ничего себе!

Предвкушая, как она устроит воровке весёлую жизнь, Мурка потянулась, разминая затекшие от долгого бездействия лапки. И обратилась к магии.

Та откликнулась, но так, словно между силой и ум’мирри находилось какое-то препятствие.

Как это???

Ошеломлённая, кошка раз за разом пыталась вызвать магию, пока не убедилась — всё плохо. Что-то блокировало силу, не давая ей развернуться в полной мере. А когда Мура выяснила, что не может мысленно докричаться до Ловерида, она по-настоящему испугалась.

Что же с ней такого сделала эта женщина? Или это последствия опьянения тем восхитительным ароматом?

Ёрзая, она ощущала какое-то беспокойство в районе правой лопатки. Дотянуться не получалось — чуть-чуть не доставала. Но вскоре загадка разрешилась.

Сначала послышался шум шагов. Соседки Мурки тут же вскочили и замяукали-заплакали, прильнув к сеткам — в комнату зашла похитительница с какой-то другой женщиной.

— Вот она, смотри!

— Да, шикарный экземпляр, — к стенке клетки приблизилось лицо незнакомки, и у Муры возникло сильное желание украсить его несколькими отметинами от когтей.

— Почти месяц выслеживала, — продолжала хвалиться воровка. — Никак не давалась. Только валерьянка и сработала! Правда, прежде чем появилась эта красавица, на неё с десяток обычных кошек попалось, устала выбрасывать их из ловушки.

— Слушай, а как ты её представишь? Можно, конечно, как обычно придумать историю, мол, били, не любили, обижали, плохо кормили. И рожать заставляли три раза в год. Мол, спасли от злых хозяев. Верку попросить, она на слезливых сказках руку набила, вмиг сочинит что-нибудь пожалостливее. Но по этой кошке не скажешь, что о ней плохо заботились, вон какая ухоженная и гладкая! Но можно сиропом шерсть намочить, чтобы свалялась и выглядела жалко…

— Я не собираюсь её никому показывать и сбор на неё открывать, — фыркнула похитительница. — Это моя собственная кошка, я ей сразу чип поставила, данные в реестр внесла. Всё, поезд ушёл, теперь никто не докажет, что она краденая! Будет мне породистых котят рожать. Поможешь найти кота такого же окраса? Ладно, пойдём в зал, а то эти разорались, сама себя не слышу. Кстати, за ту серую, тех трехцветных и тех, кто в этих клетках сидит, задерживают плату за передержку! Поторопи там кураторов, а то продам или в подвал выпущу — у меня не благотворительная организация!

Женщины ушли, голоса стихли.

Мурка попыталась сесть, но клетка была рассчитана на котенка или небольшую кошку — выпрямиться ей не удалось.

Итак, ей поставили какой-то чип. Видимо, это он зудит у неё под лопаткой. Мало того, этот чип ещё блокирует её силу!

И что делать?

Главное, не сидеть, сложа лапы, а там выход найдётся!

Следующие несколько часов она потратила на безуспешные попытки дотянуться до чипа. Как она ни изворачивалась, как ни сгибалась, всё оказалось бесполезным.

И Мурка поняла, что у неё осталась одна надежда — Наташа.

Девушка её хозяйка, у них особенная связь, которую невозможно заблокировать или разрушить. НатаЛи обязательно откликнется и спасёт свою ум’мирри, даже если не помнит её!

Шло время, кошка не реагировала на попытки воровки подружиться, а та не особенно и переживала. Но когда прошла неделя, а кошка так ни разу и не поела, похитительница забеспокоилась. Тем более что киса стала выглядеть намного хуже, чем при поимке — шерсть выпадала клочьями, сама кошка как-то усохла. Если бы это было возможно, то хозяйка платной передержки решила бы, что животное растёт наоборот. Уменьшается, превращаясь из статной красавицы в нечто драное и мелкое. Она исправно меняла новенькой корм и воду, но та по-прежнему ничего не ела.

— Что за привереда? — ворчала женщина. — Ни перед одной кошкой так не прыгала — жрите, что дают. И ведь все, как одна, через несколько дней лопают Китекет, а эта от всего нос воротит! Фрискас ей не годится, Вискас тоже. Даже Хиллс насыпала — не ест. Не мясо же ей покупать?!!

И злилась на прежних хозяев кошки.

— Избалуют животное, приучат к дорогому, а нам потом мучайся! Ладно, жить захочешь — съешь.

Но Мура не пыталась уморить себя голодом, наоборот, с заблокированной силой ей требовалось больше еды, чтобы поддерживать тело в нормальном состоянии. Но воровка упорно подсовывала ей какие-то шарики разной формы, цвета и запаха. А мясо где? Нет, есть «керамзит» Мурка не могла — попробовала, вытошнила всё обратно, и больше не пыталась издеваться над своим организмом. Да в этих шариках мяса почти нет, зато всякой гадости — химии, как говорил Ловерид — полным полно!