Впрочем, не я один, а все, даже Миара немного срыгнула, хоть и сдержанней всех.

Проводник встал рядом и ржёт, его лишь слегка качает, и коленки подрагивают.

— Чего? Наверное, стоило вас о переедании предупредить, — издеваясь. — Со всеми так в первый раз, не стесняйтесь.

— Сволочь, — обиженно констатирует Акс между рвотных позывов.

Ещё немного подождав, Самар начинает поторапливать:

— Закончили? Все к стены стянуты, самое время просочиться, — поясняет, пялясь в небольшое устройство на запястье вроде ручных часов.

С поверхности до нас доходит сильнейшая сейсмологическая волна, свет моргает, а мы, чтоб не попадать в блевотину, хватаемся за стены.

Почти одновременно взгляды приковываются к проводнику, но тот не растерялся:

— Ну, что замерли? Пошли! — торопит. — Нача об стену далась, ничего с ней не станется, крепкая, сотню лет уже стоит и Империю ещё переживёт.

Парень спешно потопал наверх, ну и мы стараемся не отставать.

Самар открывает дверь, за ней ещё и рольставни. Поднимает.

Выходим в подобие кладовки, консервы тут всякие и инструменты разнообразные. Тесно, темно. Опускает на место рольставни, с этой стороны они выглядят, будто деревянная стена.

Проходим дальше, оказываемся в холле столовой какой-то, а может, гостевого дома. Вижу бабу в преклонном возрасте.

Но мы сразу на улицу, капюшоны накидываем. Сразу нарываемся на пару стражников в массивной чёрной броне, на швах кажется спаянной. Вооружены широкими, но короткими кортиками и щитами.

Цепляюсь взглядом с одним, недоволен моей наглостью, но они идут мимо.

Узкая грязная улица, по обеим сторонам здания из неотёсанного камня, местами верхние этажи полуразрушены, полагаю, дома заброшены. Жилая зона, двух- и трёхэтажки, редкий раз — магазины. Прохожих мало, а те, кто есть, торопятся, желая побыстрее свалить и укрыться.

В небе то и дело разгорается зарево от сильных вспышек, следом эхо от взрывов. У стен разгорается битва.

— Так кто ваш поверенный? Всё равно ведь увижу, а так… вдруг предостеречь смогу? — из уст Самара прозвучало настойчиво.

Пристаёт избирательно к Гелею.

Гвардеец замедляется, оборачивается на проводника, но я опережаю его.

— Боишься упустить выгоду? — в этот раз излагаю очевидное прямо.

— Да не то чтобы… — мнётся Самар.

— Нет у нас никого! — заявляет Гелей. — Насколько мне известно, за хорошие деньги возле храма договориться можно с любым стражником, лишь представившись рунным агентом из другого клана, и по цене до пятидесяти тысяч, — надменно утирает пацану нос.

Самар опускает взгляд, однако почти сразу смелеет и вновь за своё.

— В целом — да, так и есть. За исключением трёх, остальные с агентами не прочь посотрудничать! Но и они по двойной ставке, скорее всего, соблазнятся, — широко улыбается. — В общем, так. Деньги я, конечно, люблю, но сейчас пекусь исключительно о безопасности. Глупо ведь бегать по площади, когда вокруг мои знакомые.

— Я и не собирался. Просто ждал, когда ты минимальную ставку назначишь, — усмехнулся пожилой гвардеец.

Самар словно воды в рот набрал, сделал кислую мину и завис. Спустя тридцать секунд выдаёт:

— Тогда идём по этой улице, — старается делать вид, что всё нормально.

Десять минут спустя достигли площади, в её центре огромный храм — мрачное сооружение из чёрных монолитных блоков. На улице по-прежнему практически пусто, по крайней мере, прохожих нет, а вот шестерых стражников вижу. Расположились парами: четверо с разных сторон площади и двое у входа.

— Отлично, — оживляется Самар, видно, что он чем-то очень доволен. — Пойдём сразу к входу. — Поворачивается к Гелею: — Напомни, у вас валюта только имперская?

— Да, — подтверждает служивый, даже не поворачиваясь к нему.

Гвардеец всецело отдался изучению местности, тщательно осматривает закоулки и прочие пути отхода.

Опыт не пропьёшь.

Замечают нас издали, сразу же на лице одного из стражников растягивается широкая улыбка. Сближаемся.

— Сама, ты, что ль? — он явно удивлён. — Ты ведь минимум на месяц должен уйти в загул! Слышал, разжился сферой изначального огня, правду говорят?!

Делает несколько шагов к нам, причём, сфокусировав всё внимание на проводнике, лишь раз вскользь по остальным прокинув взглядом.