– Дорогая, я бы с превеликим удовольствием! Но как ты себе это представляешь? У меня сейчас куча дедлайнов. Куча! На носу – годовой эвалюэйшен. Мне почти наверняка светит промоушен. А если карты правильно лягут, то и даблпромоушен. Скорее всего, не светит, но вдруг? Мне рисковать карьерой, особенно сейчас, более чем неумно. А твоя работа позволяет… – замялась она, задумавшись, как бы это поделикатней объяснить, что у нее, Светки, КАРЬЕРА в семь заглавных букв, а у меня – так, фигушки воробушкам. Если даже Светка так считает… Кстати, зарабатываю я точно не меньше Светки. А временами даже больше. А вот поди, и она туда же – напомнить, что таких, как я, тунеядцев поискать и не найти. А все потому, что я, в отличие от Светки, могу себе позволить в какой-нибудь сумрачный вторник ближе к обеду зайти в кафе с лэптопом в руках и выйти оттуда через четыре часа. Или пять. Или когда сочту нужным. А Светка еще во время учебы на третьем курсе обменяла свою свободу на корпоративную страховку добровольного медицинского страхования, тринадцатую зарплату и смартфон с корпоративным номером. Под настроение и с энтузиазмом, вселяющим подозрение к ее мазо-наклонностям, Светка любит порассуждать о дауншифтинге. И даже состоит в сообществе дауншифтеров в одной из многочисленных соцсетей. Но менять свою евроотремонтированную клетку на нестабильность свободы она не спешит. Потому что «пока не просчитала все риски». Конец цитаты. – Заодно Анюту проведаешь! Она же где-то около Копенгагена живет. Вот бы мне такой случай подвернулся! Пожить три месяца на халяву в Копенгагене, – продолжала Светка свой аргументированный галдеж.

– I got your point, darling. Ты мне вполне доходчиво объяснила, почему именно тебе этот подвернувшийся случай совершенно не подходит. Твое предложение, от которого невозможно отказаться, так хорошо звучит, что даже подозрительно. В чем засада?

– Ну… там кот.

– Кот?!

– Ну да, кот. Из-за него, собственно, и весь сыр-бор. Ларс собирался взять кота на три месяца с собой. Но у кота обнаружились какие-то проблемы со здоровьем, и он не получил справку, необходимую для въезда в Сингапур. Требования у Сингапура к здоровью ввозимых на его территорию котов более строгие, чем у НАСА к здоровью космонавтов.

– НАСА их называет астронавтами.

– Не занудствуй! Так ты… согласна? Да?! Ура!!! Я ему подтверждение прямо сейчас отправлю. Можно, да?

– Подтверждение, что ты нашла сиделку для больного датского кота?

– Не занудствуй! Во-первых, не такой уж он и больной. А во-вторых, кот – медалист, чемпион и с такой родословной, что не каждый знакомый мне гомо сапиенс может похвастаться.

– А ты откуда знаешь?

– Я его фото в Фейсбуке видела. Он прелестен! Только не говори, что ты не любишь котов!

– Я просто не умею их готовить.

Теоретически я не против котов. А практически считаю, что незамужняя девушка и кот – это клиническое сочетание. Маленькие котята безумно очаровательны. Кто бы спорил. Но стоит завести кошку в моем случае… Дано: девушка весьма за двадцать плюс кошка минус личная жизнь… И все. Труба. Полная. Бренд под названием «старая дева с кошкой» готов. И даже отсутствие девственности не поможет. Засосет тема кошколюбия и выплюнет. Много лет спустя. Отработанным материалом. Так что кошки, коты и котята не входят в мои ближайшие планы. Неправильная карма. Поэтому я сижу на кровати, ковыряю с ногтя лак и пытаюсь понять, как бы потактичней намекнуть Светке, чтобы она расширила пул для поиска кошачьей сиделки. Спасибо ей, конечно, за оказанное доверие…

Вечером Светка заехала за мной перед концертом в «Красном Октябре». Какая-то закрытая вечеринка. На открытые Светка ходит редко и без особого энтузиазма. Она застала меня полуодетой, с сохнущим на ногтях лаком и с зубной щеткой во рту.

– Ну какая же ты копуша! – ныла, сидя на коридорном пуфике, Светка. Успевая при этом строчить эсэмэски и проставлять лайки. – Если суммировать все время, которое я потратила на ожидание тебя в коридоре, сидя на этом неудобном пуфике идиотского цвета, то… О! А это у нас что такое? – прервала она саму себя на полуслове и нескромно уставилась на мой зад.

– Не поняла. Мой вес, между прочим…

– При чем тут твой вес?! – прервала она на полуслове теперь уже меня. – Хлопковые труселя! Это же просто ууужас какая прелесть! И что, ты с таким бельем замуж собралась выходить?

– А что, я выхожу замуж? Пока не собираюсь. Или у тебя есть другая информация?

– Не собираешься? Конечно, не собираешься! И никогда не соберешься, скажу я тебе по секрету. В таких-то труселях симпатичных. Мамма миа дорогая!

– И чем они тебе не нравятся?

– Да всем!!! Белье должно быть таким… Таким… чтобы… Чтобы вызывало фантазии даже у голубых! Если не фантазии, то как минимум нано-микро-мимолетное сожаление о неправильно выбранной гражданской позиции. Ты сама-то как в таком белье себя ощущаешь?

– Нормально ощущаю.

– А должно быть не просто «нормально». Вернее, «нормально» – это когда женщина чувствует себя феей, богиней и вообще звездой. Суперзвездой. Между прочим, хорошее белье – это как хорошее образование. Даже когда в глаза не бросается, самооценку очень повышает, – перейдя с экзальтированных интонаций на нравоучительные, добавила Светка.

– Женщина – сексуальный объект. Не старовата ли концепция повышения самооценки? И вообще, как белье коррелируется в твоей системе координат с замужеством?

– Элементарно, Ватсон, коррелируется! Женщина, которая носит такое белье – вот такие прекрасные уныло-белые труселя, – не любит себя. Однозначно не любит. А если ты сама себя не любишь, то, думаешь, кому-то другому придет в голову тебя полюбить? Forget it! Даже не надейся! Так что носить правильное белье ради самой себя даже еще важнее, чем ради других. Потому что именно с этого все и начинается.