«Кроме оборота, который своим поцелуем вернет меня домой. Катя на оборота совсем не была похожа, скорее на элву. С такими-то ушами. Интересно, а они ей не мешают? Ой! Не о том думаю! Совсем не о том!»

Девушка странно хмыкнула.

«Ну вот! Не поверила!»

— Ты мне не веришь. Но я клянусь…

— Нет, нет, верю, — перебила она. — Правда. Вот же фея, хитрая зараза. Ко мне она тоже вчера приходила.

— Правда?

— Ага. И тоже лишила возможности говорить о способе возвращения домой, — успокоила меня Катя.

«Вот же фея! Надо же, какая предусмотрительная. Везде успела!»

— Интересно, зачем ей это? — произнесла девушка, касаясь своего уха.

Я снова подумала о том, удобно ли ей с ним. Или уже привыкла? А ушко было красивое. Удлинённое, с острым кончиком и едва заметными прожилками.

«Надо будет обязательно его нарисовать. Крупным планом!»

— Сомневаюсь, что она нам об этом расскажет. Для неё всё это лишь игра, — ответила я.

— Но ведь это точно как-то связано с твоим желанием. Правда?

— Да. Можно сказать и так.

— Ты ведь вроде просила собаку? — неуверенно спросила Катя, напоминая о моем глупом желании, которое привело к таким последствиям.

Но я тоже не осталась в долгу.

— Ага. А ты эльфа. Их тут, кстати, много.

Я запомнила двух. Киноя, который дарил отравленные конфеты и крутил роман с Вридой, и Имэро, не очень похожего на элва, но крайне подозрительного.

— Только того, которого я загадывала, здесь нет. Если бы ты знала, как я рада, что ты здесь, — произнесла Катя и неожиданно смутилась, поспешно поясняя: — То есть это ужасно, что мы оказались обе здесь, в другом мире, став игрушками в руках чокнутой старухи. Но я рада, что мы в одном мире. Так легче.

— Не парься. Я тебя поняла. Я тоже очень рада, что не одна, — отозвалась я.

Мы снова замолчали.

— Я видела тебя вчера в больнице. Мне показалось, что ты испугалась, — продолжила она, бросая на меня любопытный взгляд.

Я кивнула, подтверждая её слова.

— Испугалась. Но нe я. Хозяйка моего тела боялась хозяйку твоего тела. — Я нервно хмыкнула. — Боже, как же бредово это прозвучало.

— Не переживай, я понимаю. Эта элва была той еще стервой.

— Поверь мне, моя тоже не ангелочек.

Мы обменялись понимающими улыбками.

— Как у тебя с воспоминаниями? Все открылись? — задала следующий вопрос Катя.

— Нет. Лишь часть. А у тебя?

— Та же песня.

— Что будем делать? Надо же как-то выбираться отсюда.

«Вдруг у Кати есть какие-то идеи, потому что у меня вариантов особо не было».

Девушка пожала плечами:

— Будем выполнять условия феи. Противопоставить нам ей пока нечего. Она слишком сильна. Но теперь мы вместе. И это не так страшно. Будем помогать друг другу.

— Согласна, — кивнула я и спросила: — Как теперь тебя зовут?

— Алари Катриэль Орэйо. Высшая элва и преподаватель по зельеваренью.

«Так я и знала. Можно было не спрашивать, но я должна была удостовериться. Не зря меня так к ней тянуло. Вот и ответ на все вопросы. Мы связаны. Гораздо крепче, чем все думают. Но знает ли об этом Катя?»

Я решила пока не раскрывать все карты.

Жизнь научила, что надо меньше доверять кому бы то ни было. В том числе и подругам. У нас еще будет время поговорить и раскрыть все карты. До новогоднего бала еще семь дней.

— О, так это у тебя был взрыв на паре? — произнесла я первое, что пришло в голову, и добавила: — Мне Врида рассказала.

— Врида? Ты её знаешь? — тут же напряглась Катя.

«Упоминание Вриды явно ей не понравилось. Видимо, они крепко друг друга невзлюбили. Узнать почему или не стоит? Нет, не стану. Задам один вопрос, она задаст свой. А я всё-таки хочу кое-что скрыть».

— Знаю. Она вроде как моя подруга, — ответила я. — Говорю же, хозяйка этого тела не отличалась хорошим поведением. И подруги у неё были соответствующими. Но мне приходится играть роль плохой девочки.

— Так ты студентка? — догадалась девушка.

— Да, пятый курс.

— Пятый? — переспросила Катя и вдруг нахмурилась. — Что-то не видела тебя на уборке.

— Мне нельзя. Я на больничном.

«А еще без дара. Точнее, дар есть, но все остальные об этом не знают.

— Заболела?

— Почти. Чуть не умерла, — отозвалась я и продолжила с нервным смешком: — Представляешь, открыла глаза, а надо мной непонятные лица, которые уговаривают не умирать.

— О боже, — ахнула она и сочувственно на меня взглянула.