— Какое облегчение!

— Для кого именно?

Она прикусила щеку, желая стереть эту улыбку с его лица. Просто жаль, что это так на нее подействовало. Просто позор. И безвольно. И… И…

Тьфу. Теперь она понимала, почему женщины все время влюбляются в придурков. Они действительно знают, как проникнуть тебе под кожу.

— Хорошо, Мэри, — пророкотал Северус, снова сосредоточившись на секретарше. — Нам нужны поэтажные планы всего этого здания. Каждый укромный уголок и щель. Как думаешь, ты сможешь сделать это для меня?

— Они наверху, — мечтательно произнесла она, вцепившись в его рукав. — В запертой комнате. Запретной зоне.

— Как возмутительно! Может быть ты проведешь для меня экскурсию…

— Эй! — рявкнул самый глубокий голос, который Мойра когда-либо слышала. Его богатый, мрачный тембр отразился от стен, ударив ее в полную силу, сотрясая кости, и они оба с Северусом обернулись на звук портфеля, ударившегося о кафельный пол.

Там, почти поглотив главный дверной проем, стоял ангел номер семь, разодетый в стандартный хорошо сидящий костюм и галстук. Он, должно быть, был семь футов — то есть семь футов пульсирующих мышц (прим. 213 см). Почти такие же глаза, как у Мойры, метнулись между ней и Северусом. Чернокожий, но почему-то бледный, как и она, и крепкий; они посмеивались над тем фактом, что у него не было волос — отблеск солнечного света с его лысой головы мог вызвать несчастный случай в хороший день — его брови были такими же белыми, как и у нее.

Они также спорили о его челюсти; Мойра всегда говорила, что Северус изобразил ее слишком острой, что она была более массивной, более квадратной. Теперь, когда они были так близко друг к другу, Северусу было приятно узнать, что он был прав.

— Пора идти, — пробормотал Северус, тут же отпустив секретаршу, которая со стоном плюхнулась обратно на стул, и схватил Мойру за руку.

— Вон отсюда, демон! — взревел ангел, шагая к ним с такой яростью, что у Мойры подкосились колени. К счастью для нее, это не имело значения, была ли она слаба в коленях или нет, потому что Северус делал все за нее. Обхватив ее рукой за талию, он поднял ее и рванул к запасному выходу, держа ее извивающееся тело прямо между собой и подобравшимся ангелом. Как только они почти вывалились за стальную дверь, над головой завыла сигнализация, ее пронзительный визг, словно сверло, прожужжал в ее черепе.

Они бросились бежать, как только оказались в переулке, и Мойра последовала за Северусом, цепляясь за его руку, надеясь, что не подвернет лодыжку на этих проклятых каблуках.

Когда они добрались до конца узкого коридора и сигнализация была приглушена теперь уже плотно закрытой дверью, она наконец поняла, что сделал Северус во время их поспешного отступления.

— Подожди. Ты только что использовал меня как живой щит?!

Северус с криком вырвал свою руку из ее ладони.

— Помни о ярости, милая, — рыкнул он в ответ, и они оба, не сбавляя шага, резко повернули направо и помчались по переулку за невысокими домами рядом с «Серафим Секьюритиз». Обходя мусорные баки и сбившиеся мусорные мешки, Северус демонстративно разминал руку и дул на пальцы, и когда посмотрел на нее через плечо, его глаза были абсолютно черными. — Ты чуть не сожгла мне руку.

— Ну, может быть, ты это заслужил. — Не то чтобы она сделала это намерено — или даже заметила, что это произошло. Но это хорошо. Мойра надеялась, что это ранит его так же сильно, как и его драматизм. — Я не твой живой щит.

— Нет, технически ты была на наполовину живым щитом, — сказал он, подмигнув ей, прежде чем схватиться за ржавую дверь, которая медленно открывалась, когда служащий в серой поварской куртке неторопливо вышел из нее с телефоном и сигаретами в руках. Мужчина отпрыгнул в сторону, и Мойра пробормотала свои извинения, когда они влетели внутрь.

— Если ты когда-нибудь сделаешь это снова…

— Я буду считать, что меня предупредили, — крикнул Северус, когда они мчались через что-то, похожее на высококлассную кухню — один из многих отвратительно дорогих ресторанов в одном квартале от Габриэль-Стрит. Итальянский, учитывая количество приготовленной пасты, которую она поймала мимоходом, хор «пошел ты и убирайтесь отсюда к чертовой матери» сопровождал их всю дорогу в обеденный зал. Они остановились у входа небольшого пустого зала, в помещении было тихо и темно, скатерти на столе нуждались в смене. Северус отпер двери в считанные секунды, и она последовала за ним, чувствуя, как колотится ее сердце.

Они двигались вперед, пока между ними и «Серафим Секьюритиз» не оказалось около четырех кварталов, стремительно пересекая проезжие части и пересекая автомобильный поток. К тому времени, когда они наконец остановились, Мойра была запыхавшейся — но не такой запыхавшейся, как следовало бы, — и совершенно справедливо напуганной.

— Он знал, что ты…

— Конечно, он знал, — пробормотал Северус, бросая на нее один из тех дурацких взглядов, в которых он был так хорош, прежде чем выглянуть из-за угла здания. — Они узнают об этом через секунду.

— Он поймает нас…

— Нам просто нужно затаиться на пару часов, — настаивал он, беря ее за руку и таща через перекресток. — Демоны все время смеются над ангелами. Глупые демоны, но эти напыщенные ублюдки знают разницу между хеклерами и крупными игроками. Я — никто. Мы будем в порядке.

Хотя его голос и звучал уверенно, но подергивание щеки и сжатые челюсти говорили совсем о другом. С трудом сглотнув, Мойра снова сжала его руку и сжала чуть крепче, ее прилив живой защитной ярости на этот раз пошел на убыль.