Меня в тот момент знатно закоротило, ведь в привычном мне мире патриархата мужчина считался умнее женщины. А в моем личном представлении интеллект и вовсе от пола не зависел.

– Но мама, -возразила я, -Максиму тридцать лет, и он уже был женат. У него два высших образования и ответственная должность. Он не «мужик» из деревни, что значит «что с него взять»? Я не верю, что освоить навык покупки продуктов -если я задерживаюсь на работе, или научиться складывать грязные вещи в корзину для белья -это что-то за гранью его возможностей.

– Ой, не выноси сор из избы, это ваше личное дело, -снова отмахнулась мама, но я уже не могла остановиться. В горле застрял горький, колючий ком. Как это так «ваше дело»?!

– Но ты же моя мать!
– воскликнула я, получив тут же осуждающий взгляд -мол, чего истеришь.
– Неужели тебе всё равно? А если он меня побьет?

Максим, конечно, никогда не поднял бы на меня руку. А я не дала бы повода. Я надеялась на это.

– Значит, заслужила, -коротко отрезала мама.
– И вообще, видели глаза, что руки брали. Успокойся. Скоро отец придёт, накрывай на стол.

Больше я ей ничего не рассказывала, никогда. И мама, видимо, была абсолютно счастлива, что её непутевая неугомонная дочка прекратила «ныть». И решая, как поступить, я в очередной раз выбирала молчание и терпение к тому, что меня задевало в Максиме. «Не обращай внимания на мелочи, не порть себе и ему жизнь. У других вон какие проблемы с мужьями, а твой замечательный. Не ной, не выноси ему мозг своими разговорами. Видишь, как он тебя обожает, какая у вас идиллия? Терпи, молчи»

Обычно такая «мудрая» политика приводит к раку, разводу спустя десять лет «счастливого» брака или полному равнодушию. Потому что, день за днём отвергая собственные чувства, теряешь себя или съедаешь изнутри. Но... Максим очень быстро ушел. В памяти остались лишь самые счастливые моменты. И я -без поддержки обоих семей, приученная молчать и терпеть, как сотни других женщин и даже мужчин.

Поэтому я не написала заявление на Стаса и не собиралась сейчас покидать должность. Даже после пережитого, не готова была начинать с нуля, в самый разгар сезона проходить стажировку, получая копейки и двойную порцию претензий, срабатываться, учитывать новые тараканы нового начальства (а будет ли оно лучше?), узнавать коллектив и вычислять слабые места, терять все свои надбавки и поблажки. Я считала этот клуб своим домом, я много сил вложила в его развитие и не хотела вот так сбегать. Пусть даже этот поступок оставался неправильным и слабовольным. Но и терпеть, как раньше, я тоже уже не могла. Мне нужен был толчок, определенность, решение. Разговор, который расставит всё по местам -и тогда, осознав, что иного выхода нет, я смогу перешагнуть через себя и годами вбитую привычку терпеть.

– Начальство, -едва слышно пробормотал Олег и принялся усердно делать вид, что протирает стаканы. Стас не любил, когда подчиненные здоровались первыми. Уже судя по его хмурому виду и заклеенному носу, настроение он сегодня имел ужасное, и нарываться не следовало. Однако ко мне внезапно обратился со всей вежливостью.

– Татьяна, можно тебя в кабинет на пару слов?

Я кивнула и последовала за ним, ни на минуту не обманувшись почти ласковым голосом.

Август

Первая рабочая смена на новой неделе началась с «разбора полетов».

Я старалась не лезть под руку со своими указаниями, не портить настроение персоналу и не отвлекать от дел, а прорабатывать все спорные моменты на таких вот планерках. В спокойной обстановке, на свежую голову замечания воспринимались лучше, а присутствие всего персонала отбивало желание получать новые -хотя я стремилась быть максимально корректной, сдержанной, но при этом прямолинейной.

В этот раз больше всех ожидаемо досталось Принцу. Это было его знакомство с другими работниками -и вышло оно очень неприятным.

– Хочу представить вам нашего стажёра, Александра.
– Я жестом попросила его подняться с места. Планерки проходили прямо в зале, и Принц надеялся спрятаться в уголке за дальним столиком. Не вышло.
– Он уже успел отработать барбеком на прошлой неделе.

– Привет, -вразнобой раздалось со всех сторон.

– Привет, -пробормотал Принц тихо.

– Итак, Александр, -он напрягся, поднял на меня напряженный взгляд.
– За эти три смены ты совершил следующие ошибки...

Далее могло идти долгое и нудное перечисление, однако я действовала иначе. Я описывала промах, обозначала проблему, после спрашивала у Принца, как ему следовало поступить. Он что-то там невразумительно мямлил, хотя на деле именно этот вопрос позволял ему показать, что теорию он знает, просто перепутал в запарке. И всё же сейчас мне в большинстве случаев самой приходилось объяснять, как действовать в определенной ситуации, и чем опасны его неверные решения. Принц краснел, бледнел, ниже опускал голову и говорил всё менее разборчиво, пока совсем не замолчал.