Я видел Ликрама сверху, как будто стал выше него в два раза. Я и стал.

Наверное, у остальных не возникло вообще никаких затруднений. Четыре кибера покатили на гусеницах вперёд, один из них суматошно размахивал руками. Я подумал, что это — Сайко.

А когда один из киберов, покружив по пустому пространству, покатился назад ко мне, у меня не было сомнений, что это — Алеф.

— Что-то не так, Крейз? — Её голос прозвучал так, будто она стояла у меня над самым ухом.

— Что нужно сделать, чтобы двигаться? — спросил я.

— В каком смысле? — Голос Лин в другое ухо. — Просто двигаешься — и всё. Ты ведь ощущаешь кибера?

— Нет, — сказал я. — Я ощущаю себя паралитиком. Могу только видеть и разговаривать.

— Вот почему, чёрт подери, не надо перепрыгивать через ступени! — Голос Ликрама слышался обычно, оттуда, где он и стоял, безо всяких вывертов. — Расскажи мне, как ты собрался пережить завтрашний полёт?

— Ну, если ты расскажешь, что меня ждёт в этом полёте — я поделюсь своими соображениями, — усмехнулся я. — Но у нас ведь так не принято, да? «Долетишь до места — там сам всё поймёшь», верно?

Вместо ответа Ликрам только головой покачал.

* * *

В результате я так и стоял столбом на месте, мысленно скрипя зубами от усилий. Пошевелиться, хоть немного, хоть на сантиметр продвинуться…

Хрен там. Кибер стоял, будто приколоченный.

А мои ребята развлекались.

Они катались по площадке с такой скоростью и маневренностью, какой я не ожидал от подобных устройств.

Но мало того. Киберы оказались вооружены куда лучше того недотёпы, что пытался не то убить, не то обездвижить меня и Лин в палате.

У Лин появилась гигантская «лунная секира», у Сайко — кнут, который сейчас напоминал нечто вроде апокалипсиса, у Гайто — огромная катана, а кинжал Алеф походил размерами на меч.

С сохранением всех свойств, разумеется. Оружие стабильно светилось и швырялось пучками энергии, или магией, или что это было за дерьмо, которым мы обладали.

— Неплохо адаптируются, — сказал Ликрам, встав рядом со мной. — Похоже, ты выбрал лучших.

— Спасибо, старался, — буркнул я в ответ. — Значит, говоришь, от повреждений обтяжка развивается скорее?

Сверху я не мог этого видеть, но мне показалось, что Ликрам закатил глаза. Во всяком случае, тон у него был именно такой.

— Крейз, может, ты уже перестанешь ломать систему? Честное слово, она — крепче.

— Я не верю на слово тем, кто не состоит в моей пятёрке.

— Готов поставить своего кибера на то, что одна из ручек чаши, за которую ты с перепугу схватился, была в виде птицы.

— Может быть. А может быть, и нет.

— Никому не верю, никого не боюсь, ни о чём не прошу… — задумчиво проговорил Ликрам. — Встречал я таких… До десятого уровня не дошёл никто.

— Расскажи лучше, какова цель вылетов, — предложил я. — Это как в туннелях? Вышел, продержался сколько мог, и вернулся обратно? Есть какие-то Врата?

— Нет никаких Врат. Ты ещё не понял, Крейз? Игры закончились. Мы здесь именно ради этого. К этому нас готовили.

— К чему?

— Узнаешь в своё время.

Мне показалось, что моя кибер-рука дёрнулась. Так захотелось врезать ему по башке.

Не столько даже из-за опостылевшего «узнаешь в своё время», сколько из-за желания вдолбить ему в голову то, что для меня было очевидным.

Игра нифига не закончилась. И если это — в самом деле финал, то я разочарован, что бы там ни было на этих вылетах.

Но это не финал. Может быть, кто-то хочет, чтобы мы так думали, но ещё кое-кто хочет иначе. Тот, кто оставил лишнее сообщение в нише под потолком. «Следуй паучьей тропой»…

Кому-то было нужно, чтобы мы оказались здесь, минуя промежуточные этапы.

Я вдруг заметил, что остальные приближаются к нам.

— Те ребята играют с нами, или они из другой песочницы? — спросил Гайто.

— Те ребята отправляются на вылет. Полдень, — пояснил Ликрам.

Я увидел, о ком они говорят. К летательным аппаратам катили на гусеницах такие же киберы, на вид — абсолютно одинаковые. Но я различал их не зрением, а каким-то шестым чувством, что ли. Спутать двух киберов между собой казалось невозможным.

Мы внимательно наблюдали за вылетом. Киберы вкатились внутрь летательных аппаратов — «птичек», как их тут называли, — и трапы поднялись. «Птички» взмыли в воздух беззвучно. Не было ни пламени из дюз, вообще ничего. Просто поднялись — и улетели. Как летающие тарелки в фильме.