Открывала глаза с опасением, так как странное бормотание, кажется, доносилось очень близко от меня. И не ошиблась, увидев склонившееся надо мной лицо графенка со звериным оскалом и похотью в глазах.

— Ух, ты! Какое чудесное пробуждение! Я так рада тебя видеть, — пролепетала я с придыханием.

 — Мама, так нечестно… Она должна меня бояться! — прохныкал граф Терри.

— Ничего, милый, сейчас она тебя обязательно испугается, — проворковала графиня Беата и тут же продолжила: —Очнулась… Ну что ж, приступим, мне совершенно некогда с тобой возиться. И так с трудом покинули покои, хорошо, что сынок месяц назад обнаружил тайные проходы в замке.

— А что так? Вас заперли, как крыс? – Я решила до конца играть свою роль и бесить гадин. Если погибать, так весело… На меня накатила какая-то странная весёлость и дурость при полном отсутствии страха.

— Не твоего ума дело, дрянь! — сквозь зубы прошипела мадам. — Милый, подай свиток и встань там, где расчерчена схема. Молодец! Приступим.

— Что ты там бормочешь?! Говори громче, я не слышу! — прокричала я, зная, что всё, что здесь происходит, точно ни к чему хорошему не приведёт.

— Заткнись и не мешай, я быстро управлюсь! Всего лишь передам твою магию сыну. К сожалению, себе забрать не могу, кто-то должен читать заклинание. Мужу поручить это нельзя, он идиот, остаётся только мне передать своё наследие моей крошке.

— Ты понимаешь, что это бред?! Нет никаких заклинаний! Нашла какую-то писульку и изображаешь сейчас из себя ведьму-недоучку. – Я зачем-то оттягивала этот процесс, на интуитивном уровне понимая, что мне это необходимо.

— Свиток моей матери — не писулька, ей его передала бабушка, это наше родовое наследие, — прошипела она и вновь принялась читать.

 В этот раз все мои слова, оскорбления и прочее не принесло результата, она словно ушла в себя и не обращала внимания ни на что вокруг. Граф Терри тоже закатил глаза и замер, а из его рта тонкой струйкой текла слюна.

 Я же с усердием продолжила растягивать верёвки на своих руках, и, кажется, на левой стало гораздо свободнее.

 Чтение непонятных слов на неизвестном мне языке продолжалось минут пять, и пока со мной ничего странного не происходило.

 И всё же в воздухе чувствовалось нечто неуловимое и непривычное, тяжёлая атмосфера, словно повсюду появился запах — запах опасности. И теперь мне стало по-настоящему страшно…

 Спустя ещё пять минут речитатив графини перешёл в вой, и мои руки вдруг резко зажгло. Боль стала невыносимой, и запахло палёным. На глазах выступили слёзы, я закричала и дёрнула руки что есть силы, освобождая только лишь левую.

 Графиня давно ушла в транс и не заметила этого, но, к сожалению, очнулся графенок, который тут же бросился в мою сторону. В этот раз мне повезло: он оказался не слишком умным и подошёл довольно близко, не ожидая от меня опасности.

Вскинув ноги вверх, я задрала платье и уже без мешающего подола тут же обхватила ногами шею графа Терри и притянула его ближе. От неожиданности тот не успел среагировать, и я, как и учил Витька, изо всех сил ударила графенка кулаком по переносице.

 От боли он взвыл, схватившись обеими руками за лицо, и рухнул на меня. С трудом я всё же смогла его скинуть и, превозмогая боль, принялась освобождать правую руку.

Почти успела… Безумный крик графенка вывел мать из транса, и она дикой кошкой набросилась на меня.

 В ход снова пошли ноги. Отталкивая её от себя, я наконец-то освободилась от верёвки, сдерживавшей мою правую руку, содрав при этом кожу почти до кости.

— Тварь! Что ты сделала с моим мальчиком?! — с новой силой на меня набросилась графиня, увидев, что сынок перестал кричать и неподвижно лежит на полу.

 Отбиваться от сумасшедшей становилось с каждым разом тяжелее, руки скользили от крови, и силы стали меня покидать. Выворачиваясь из захвата графини, я запнулась о валяющуюся верёвку и упала плашмя на каменный пол, больно приложившись головой.

 Графиня Беата, воспользовавшись этим, прижала меня к полу и сдавила шею; казалось, силы всё же меня покинули, в глазах потемнело, и к молниям на руках прибавились искры в глазах. Мысли отсутствовали, появилась только дикая злость. Судорожно вздохнув, я собрала остатки сил и обеими руками ударила графиню по груди. Дикий крик, яркая вспышка – и её снесло с меня метра на три, ударив о стену.

 Лежать я себе не позволила, соскребла себя от пола, сгруппировалась и принялась рвать платье на полосы: верёвка, которой меня привязали к каменной плите, никуда не годилась.

 Когда необходимое количество полос было готово, я с тихим стоном поднялась и направилась к графу Терри. Он был жив, но невменяем. Связывая ему руки и ноги, я старалась не смотреть на его отсутствующий взгляд. Когда с ним закончила, медленно переступая, подошла к графине; та тоже была жива, но, к моей радости, не успела ещё прийти в себя. Связала и её.