В тот же миг маг Шагает и исчезает из реальности.

Собачий лай приближается, и на поляну выскакивает Серый в компании с уже виденным однажды волком. Волк на секунду исчезает за Гранью и возвращается в реальность в человеческом виде. От Анатолия вокруг расходятся волны столь ярких эмоций, что Саша жалеет о своей неспособности закрыться от ощущений Изнанки так же, как человек закрывает глаза и затыкает уши.

— Александра, уходи. Андрей узнал о смерти Антона, он идет за тобой. Уходи, сейчас же!

— Моих сил теперь не хватит чтобы уйти, — Саша, несмотря на бешено бьющееся сердце, старается говорить спокойно. На удивление после всего не утратив соображения от страха и усталости.

По разуму лихорадочно метаются образы, из которых нужно… Выбрать? Придумать? Собрать? Неважно. Ей нужен план. Хоть какой-нибудь. Сколько она сможет сбежать по лесу? И — куда? Сейчас у Саши не было и тени представления о том, где она находится и где вообще хоть одно поселение обычных людей за пределами этой Свободы. Без энергии из камня шансов уйти по Отражению не было.

— Ты можешь сбежать отсюда. Можешь остановить это, — взгляд оборотня полон лихорадочного безумия. Вокруг его головы Саши видит темную, закручивающуюся, набухшую черноту. Клятва карает своего нарушителя. — Забери мою силу. Ты — маг, я — оборотень, но мы оба Затронутые. Этого хватит чтобы пройти по Глубине. Тебе — хватит. Орденцы выслушает тебя, что бы ты ни натворила до этого. Точно выслушают. Расскажи им. Пожалуйста. Это шанс. Ты — шанс остановить все это.

Саша выдохнула. Она знала, о чем говорил Анатолий. Каждый Затронутый знал. Силу можно было передать напрямую. Ничего сложного. Вот только если отдавать слишком много, то себе не останется ничего. И это — смерть. Мгновенная смерть от силового истощения. Но выбирая подчистую другого Затронутого, даже Обращенного с его не-жизнью, можно было обрести невероятные, исключительные силы, пусть и на время.

Оттого колдуны и маги подчас превращались в безумцев, выпивая всех на своем пути. Оттого полное выбирание каралось смертью.

— Я не смогу. Это невозможно.

— Возможно. Саша, забери все.

— Это убьет вас!

— Я уже мертв. Я — Обращенный. Я мертв, — оборотень качает головой и продолжает говорить с какой-то лихорадочной злостью. — Я знаю, что принуждаю тебя стать убийцей. Но это добровольно! Закон карает только за насилие! Прошу — сделай это. Я не хочу, чтобы моя дочь жила в мире, что будет. В мире, где вообще есть те, кто способен замыслить такое. Пожалуйста! Это ее шанс, меня уже не спасти. Не убьешь ты — прикончит клятва. Но Аня не знала иной жизни, выросла здесь, но она еще может измениться. Сделай это. Не ради меня — ради нее. Прошу!

Саша только и могла, что ошарашенно разглядывать оборотня и слушать его сбивчивую речь, не в силах пошевелиться. Амулет на шее по-прежнему пульсирует, словно живой. Анатолий захлебывается словами, выплевывает их, спеша. Желая объясниться? Исповедоваться?

— Услышь меня. Ты думаешь, что я сошел с ума. Но это не так. Я чудовище — и я устал им быть. Тридцать лет назад молодым парнем я с другом увлекся мистикой и оказался в итоге здесь. Я погнался за шансом стать особенным, стать по-настоящему сильным, соблазнился открывающимися перспективами… Но я не рожден волшебником. Я юлил, предавал, лгал и дрался ради места под солнцем. И в ту ночь Обращения, когда властвовал зверь, я бегал по лесу, как безумец. А утром нашел себя у тела своего друга. Единственного человека, кто был со мной. Единственного, кто поддержал меня после смерти семьи. Единственного, кто сам был моей семьей. Я хотел умереть… Прямо там. Но Света сказала, что у меня будет дочь. И я остался в живых — ради нее. Ради нее. Я хотел уехать, надеялся забрать Свету и Аню… Но на мне — поводок клятвы, которую я дал в погоне за ослепившим меня могуществом. Если все случится как задумано — мне все равно не жить. Времени мало. Тебе нужно бежать, иначе Андрей уничтожит тебя. Он зол. Саша, ты свободна, ты не в чем никому не клялась. Ты можешь уйти и рассказать. Об этом должны знать. Пожалуйста. Прими мой дар. Прими мою силу. Ради Ани. Ради ее будущего. Проси…Скажи — пусть Орден не уничтожит мою дочь сразу. Прошу тебя. Умоляю.

Саша вздрагивает. И от боли в словах мужчины, и от ощущения приближающейся угрозы.

— Андрей близко. Саша, — оборотень сжимает ее руку с нечеловеческой силой. — Прошу. Сейчас. Прими мою силу. Прими мою жизнь.

Она чувствует, как от Анатолия к ней тянутся нити. Не тьмы, пусть и темные. Темные, поросшие словно бы тонкой шерстью, нити силы. Чувствует, как, нагреваясь, все быстрее и быстрее пульсирует амулет на шее. Чувствует, как приближается опасность с Изнанки, неся за собой смерть.

— Ради Ани, — в глазах оборотня стоят слезы.

Саша сглатывает, ощущая, как тают секунды. Потом открывает рот — и словно бы чужой голос произносит:

— Я принимаю твой дар.

Слова — лишь формальность, необходимая для мага и Обращенного. Ритуальные слова, вроде «доброго дня» или еще чего-то подобного. На деле все происходит на Изнанке.

Даже раньше, чем Саша успевает открыть рот, нити силы бросаются к ней, обволакивая. Саша чувствует, как они вьются и вьются, вьются и вьются. Серый начинает выть, выть надрывно, выть, понимая все куда лучше, чем сама Саша. Но напасть не пытается.

Она пьет чужую жизнь. Это нельзя назвать никак иначе. Нельзя описать. Просто с каждым ударом сердца она чувствует растущую мощь, безумную, пьянящую силу. А глаза оборотня все тускнеют и тускнеют.

В одни момент Саше кажется, что она может свернуть гору. В самом деле — просто взять и уничтожить все, что решит встать на ее пути. В этот же миг последняя, самая широкая нить протягивается от оборотня к ней и истаивает. Анатолий на секунду улыбается и падет безжизненным, изломанным, ссохшимся телом глубокого старика.