Внутренне ликую, слова начальницы проливаются бальзамом мне на душу. Жалко, что сегодня пришла без ремня, а то с превеликим удовольствием поделилась, пусть бы надрала его тупую задницу.

— Ну, а ты, Зановская куда? Вроде умная, — переводит тему на меня и склонив голову набок, сосредоточенно ждёт ответа.

«Понеслось!» — завываю от досады.

Праведный огонь всецело перекинут на меня. Зря конечно! Я и без её нравоучений готова гореть синим пламенем стыда и позора. И тут защита приходит откуда не ждали.

— А что, умным блуд запрещается? Секс неотъемлемая часть взрослой жизни, за него не оправдываются. И заседаний за закрытыми дверями не устраивают, только лишь из-за того, что мужчина и женщина пошли на поводу физиологии.

— Помолчи уже, адвокат. Если бы твой дед знал каким ты вырастишь, навряд ли бы назвал в честь себя, — как-то обидно парирует на его слова Софа, выхаживая по кабинету из стороны в сторону, напоминая загнанного зверя в клетке.

— Ой, могу имя сменить дабы мой дедуля в гробу не ворочался зря!

Поёрзав на стуле, Андрей удобно усаживается в расслабленную позу, выпрямив длинные ноги вперёд и начинает мельтешить носками кроссовок, в каком-то только ему понятном ритме. Не обращая особого внимания на укор с посылом к предку, который якобы должен стыдиться быть с ним тезкой.

— На какое же?

— Иванушка-дурачок, — сразу же нахожу вариант, добивать так до конца. — Не-е-е, лучше Антошка.

Идеи просто фонтанируют во мне, подстегнутые перепалкой в курилке и явной расслабленностью Крутилина. Внешне он, как скала, но это буду не я, если не проложу на ней трещину. Вот тогда и посмотрим, насколько крут наш «Крут».

— А почему Антон? — вполне не понимая намёка, осведомляется Софья Михайловна, на что я не могу сдержать смех, зная истинную рифмовку с этим именем.

— Антон-гандон.

Последней фразочкой скорее всего я шокирую свою начальницу, а по совместительству маму нашего нерадивого кобеля.

Но бояться мне предстоит Андрея, который взорвавшись, разъярённым зверем подскакивает ко мне. Упираясь кулаками о мои колени, с нескрываемой злостью смотрит прямо в глаза, выискивая в миг суженными зрачками, на моём лице хоть каплю сожаления. Могу поклясться, что сейчас минотавра злить не стоит.

— А ты тогда кто? — зло цедит сквозь зубы, а хищно раздувающиеся ноздри говорят о его злости, куда более красноречивее слов. — Ксюха-шлюха?

— Всё, заткнись и сядь. Не веди себя как "Антон", — командует ему мать.

Андрей и не шевелится, а только сильней надавливает костяшками, от чего я ощущаю всю его ярость. Пошевелиться не смею, просто смотрю в его глаза, как дура завороженная. Теперь-то мне ясно, чем этот гаденыш охмуряет девиц. Глазами, такими большими, серыми, невероятными. Меня спасает Софья, буквально отодрав Андрейкины руки от меня и усаживая сына в своё кресло.

— Не имей привычки оскорблять женщину, никогда. Слышишь?!

— Даже когда она хамит?

— Да. Ты сильный и доказывать превосходство необходимо настоящими мужскими поступками, а трепать языком положено бабам, — выдержав паузу, женщина возвращается к поучительству. — Вы взрослые и можете спать с кем хотите, это ваше право. Но только если это не мешает рабочему процессу. А то, что я наблюдаю сейчас мне не нравится. Как вы теперь будете работать?

— Молча, — громко рявкает Андрей и замирает, сцепив пальцы в замок, судорожно отбивает чечётку большими пальцами друг об друга.

— Молча не получится.

И в этом она права, мы с Андреем слишком часто контактируем по рабочим вопросам, чтобы теперь пользоваться услугами сурдопереводчика.

— Это была одноразовая акция, больше этого не повторится. Мы справимся, — спешу я в шутливой форме заверить начальницу, что мы взрослые люди, профессионалы своего дела, умеющие разграничивать работу и личное. Но честно сказать, я уже и сама стопроцентно не уверенна в этом.

— Хорошо. Проверим. К следующему номеру с вас совместная статья о служебных романах, с двух точек зрения: мужской и женской.

— Мам, ты серьёзно?! Это, что в качестве наказания? — Андрей в буквальном смысле воет от досады, забывая о приличиях и переходя на фамильярное обращение, чем разжигает новое пламя скандала.

— Не мамкай, соблюдай субординацию. Хочу проверить ваши профессиональные навыки.

— В обязанности выпускающего редактора не входит написание статей, — Андрей упорно огрызается, не сбавляя оборотов.

— В его обязанности спать со всеми подряд тоже не входит. Если мне статья не понравится, накажу рублём. А тебя ещё и в должности понижу, — демонстративно указывает на сына, вновь закуренной сигаретой. — Не успела я улететь в отпуск на какую-то неделю, как вы оба отличились.