Я попросила подругу не мешать и откинулась на сиденье, прикрыв глаза. Так легче воспринимались посылаемые братом образы. Будет подозрительным, если Наами – под этим именем здесь знали Батуш – вдруг перестанет узнавать друзей. Алим нарочито неспешно двигался и оглядывался по сторонам, будто бы любуясь неоготической архитектурой. Тут на самом деле было на что посмотреть. Австрийские аббатства – это не только храмы светочей, а древние центры искусства и науки. Адмонт – старинный монастырь, раскинувшийся на берегу реки Энс и расположенный у входа в национальный парк Гезойзе. Над скульптурными композициями трудился сам Йозеф Штаммель, а фрески монастырской библиотеки и в скриптории расписывал Бартоломео Альтомонте. Адмонт славился богатой коллекцией книг и музеем с артефактами эпохи Средневековья.

Если бы не школьный доклад по истории в прошлом, никогда бы не запомнила имена известных личностей в истории искусств. Здесь я находила подтверждение тому, что у ярких талантов существуют проекции в веере миров.

– «Хватит витать в облаках, обрати внимание на этого молодого человека», – раздался голос Алима в голове, а после я будто увидела чужими глазами рослого парня в учительской мантии.

Темноволосый и черноглазый, с острыми чертами лица, незнакомец был похож на коршуна. Высокомерный вид и развевающиеся полы мантии при ходьбе как раз напоминали хищную птицу, кружащуюся в небе и выискивающую свою жертву.

– «Учитель словесности, герр Пауль Дархен, – брат усмехнулся, – это имя часто встречается в мыслях и нескромных мечтах воспитанниц. А вот разум защищен надежно. Не пробьюсь».

– «Думаешь, Батуш тоже тайно вздыхала по этому Паулю?»

– «Может быть. Полагаю, это выяснять уже тебе. Кстати, видишь среди группы девушек две стоят отдельно? Это те самые подруги, с которыми сестра отправилась на прогулку. Светленькая – Либби фон Торенбах, вторая – Кристин Фолькнер. Они боятся. А воспоминания о Батуш – размытые. Такое чувство, будто кто-то поработал с памятью девушек».

– «И что будем делать? – тяжело вздохнула и потерла рукой область солнечного сплетения. – Предчувствия у меня нехорошие».

– «Посмотрим, что даст беседа с настоятелем, а дальше уже решим. Сидите на месте и не высовывайтесь».

Брат показал еще нескольких человек, с кем общалась Батуш. В основном, это ученицы ее возраста. За пять лет волей-неволей узнаешь каждого. Но самыми близкими были как раз Либби и Крис, с которыми сестра делила одну комнату на четверых. Еще одной девушки, Женевьевы Мориц, тоже не хватало. Родители забрали ее раньше срока, подыскав удачную партию для замужества. В неодаренных семьях замуж отдавали, едва девица созревала, так что вроде бы ничего подозрительного на первый взгляд. С другой стороны, нам же рассказали сказочку, что Батуш сбежала? Куда? Зачем? Зная, что этим подведет семью и меня, которой обязана жизнью, никогда бы так не поступила. Далеко не факт, что Женевьева не исчезла тем же таинственным способом.

Я рассматривала окружающих магическим зрением, приспустив шторку на окошке, как вдруг увидела того самого Пауля в компании Либби и Кристин. Со стороны выглядело, что троица медленно прогуливается в сторону парка и ведет приятную беседу. А на деле аура молодого человека плескалась черным, и от нее протянулись склизкие щупальца к девушкам, безвольно следующим за кукловодом.

– «Алим!» – захотелось рассказать новость брату, но он не отозвался.

Ментальная связь действовала на небольших расстояниях и блокировалась, если человек попадал в защищенную магическим способом комнату. Наверно, князь уже у настоятеля, раз не отвечал.

Медлить опасно. Троица уже свернула на парковую дорожку, охрана без лишних вопросов пропустила воспитанниц в сопровождении учителя.

– Месс, слушай внимательно! – обратилась к подруге, которая со скучающим видом смотрела в окошко. – И передай Алиму слово в слово: Пауль Дархен – темник. Он воздействовал на подруг Батуш магией и увел в лес. Я за ним прослежу и буду держаться на расстоянии.

– Но Его сиятельство сказал, чтобы все сидели на месте! – напомнила об обещании графиня. – Не хочу оставаться тут одна и отдуваться за тебя. Идем вместе! Охрану предупредим, записку оставим и прогуляемся. Ноги уже затекли, размяться хочется.

– Записку? Это ты хорошо придумала, – раздобыла клочок бумаги и черканула пару слов.

Я краем глаза наблюдала за подругой и, улучив момент, подло ударила ее в висок, чтобы та отключилась. Бережно уложила девушку на сиденье, зафиксировала ремнями безопасности, предварительно связав руки и ноги. В рот запихнула чистый носовой платок. Вдруг кричать вздумает? Ну, нельзя ее с собой брать! С темниками никогда не знаешь, чего ожидать.

Как-то странно они вдруг активизировались. Или это совпадение? Умно и невероятно нагло организовать логово под носом у светочей. Но ведь жрецы должны видеть исконных врагов, а тут один свободно разгуливает по территории аббатства.

Водителю я объяснила, куда направляюсь, выбралась из паромобиля и пошла в сторону исчезнувших из поля зрения молодых людей. Уже у ворот в парк поняла, что забыла о досадной мелочи – охране, не выпускающей воспитанниц без сопровождения. Пришлось импровизировать.

– Я отстала от группы. Герр Дархен разве не предупредил? – два увальня в униформе наемников переглянулись, пожали плечами и расступились, выпуская меня за пределы монастыря.

Слишком легко получилось выбраться, поначалу не придала этому значения. Скрывшись за деревьями, я притормозила и выудила из пространственного кошелечка ониксовую пирамидку. Повернула верхнюю часть на два щелчка влево, нажала на соответствующий камешек в основании. В воздухе замерцала иллюзорная поисковая сеть. На ней сразу появилась россыпь разнокалиберных точек – зверье, птицы, люди. Три крупных объекта удалялись на северо-запад и двигались уверенно, быстро. Я оставила ориентир для брата с указанием направления и ломанулась через кусты за беглецами. Что-то подсказывало: решили избавиться от ненужных свидетелей.