Он успел стать премьером Лондонского Королевского Балета. Он успел стать легендой, о которой говорили все. У него могло быть все, если бы ему не обрезали крылья, едва он взлетел. Придя в себя после аварии, Рэй понимает, что сломаны не только его ноги, сломана вся его жизнь. Семья, карьера, репутация – ничего не осталось. Ему нужно найти силы, чтобы бороться, чтобы доказать себе и всему миру - этого недостаточно, чтобы его сломить. В конце концов, что может испугать того, кто уже однажды прошел через ад? Все персонажи старше 18 лет.
Содержит нецензурную брань.
1.
То, что Келлер еще не успел отъехать от театра, было чистейшей случайностью. Наверное, счастливой.
Ему позвонили по скайпу коллеги из Штатов, чтобы обсудить варианты лечения сложной травмы, и он, поскольку не имел привычки вести такие дела на ходу, засел в машине минут на двадцать.
Они уже прощались, когда его внимание привлек визг тормозов. А потом сразу же удар.
Келлер отреагировал телом быстрее, чем разумом, вылетел из машины прямо под дождь и рванул к месту аварии.
– Боги, Рей! – он сразу узнал парнишку, лежащего на асфальте, почти под колесами. Рядом суетился шофер сбившей машины, пытался как-то вытащить Рея.
– Не трогать! – рявкнул Келлер, нажимая кнопку быстрого вызова. – Держи трубку возле уха. Моего уха! – зарычал он на водителя, осматривая парнишку. – Черт-черт-черт, – открытые переломы обеих ног бросались в глаза даже через ткань брюк.
Но Рей дышал, слава всем богам, дышал.
Все приходило вспышками. Боль, свет, сначала от фар, а потом какие-то странные лампы, убегающие прочь над головой. Люди суетились, трогали его за руку, надевали что-то на лицо, и ему было трудно дышать. Было больно, голова кружилась, потом все погасло. Пришел в себя он в незнакомом месте. Ноги пульсировали болью, как и голова, которую Рей едва мог повернуть. Ему стало страшно, вернулся его тот ужас, когда он подумал на спектакле, что вот-вот умрет. Он попытался пошевелиться, но не смог и глухо застонал от страха, надеясь, что кто-нибудь придет и спасет его.
Из-за его пробуждения приборы запищали, регистрируя активность, и медсестра, получив соответствующие распоряжения от доктора Довера, прибежала в палату. Увидев, что пациент открыл глаза, она тут же скинула сигнал на пейджер врача и быстро подошла к койке.
– Прошу, не шевелитесь, – она аккуратно придержала Рея за плечо. – Доктор Довер сейчас придет. Вот, попейте, – она поднесла стакан с соломинкой к его губам.
– Где я? – едва слышно прошептал Рей, послушно ловя соломинку и делая пару глотков. После воды стало легче дышать и говорить. – Что случилось? Мне ужасно больно, – выдохнул он, запыхавшись.
– Вы в больнице святого Варфоломея, – ответила медсестра. – Попали в жуткую аварию. Доктор лучше объяснит.
Именно в этот момент Келлер появился в палате и сразу подошел к кровати, на которой полулежал Рей. На шее парня был фиксатор, а ноги лежали на растяжках, не говоря уже о капельницах и проводах.
– Спасибо, Бренда, дальше я сам, – поблагодарил Довер медсестру и повернулся к парнишке. – Здравствуйте, Рей, – поздоровался он, взяв его руку и посчитав пульс. – Как вы? Что помните? Меня помните? – спросил он, чтобы диагностировать амнезию.
– Вы доктор, коллега Майка, – Рей чуть нахмурился, вспоминая. – Келлер… Были на свадьбе. А почему вы спрашиваете? Что за авария? – спросил он, с ужасом глядя на свои ноги.
– Так, хотя бы с памятью все хорошо, – Келлер вздохнул. – Прямо возле театра вас сбила машина. Это случилось трое суток назад. Вы получили травмы ног, плеча, сотрясение мозга, трещину в основании черепа, ушиб грудной клетки и перелом двух ребер. То, что не пострадали внутренние органы и лицо… почти – самое настоящее чудо.
У Рея глаза полезли на лоб.
– То есть… что… что с моими ногами? – прошептал он. – Я ведь… я должен танцевать на гастролях, – просипел он, ощущая, что слезы давят горло.
– Рей… у вас открытые переломы обеих ног, – тихо ответил Келлер. – Большеберцовую мы собирали по осколкам, сейчас ее пока держит пластина, позже, не раньше, чем через полгода, мы сможем ее убрать. Вам предстоит долгий курс реабилитации. Мне очень жаль.
– Что? – ошеломленно спросил он. – Как? Как так? Я… о боже, – Рей начал задыхаться из-за слез и паники, накрывшей его. – Это не может быть правдой, я… я должен танцевать, – пролепетал он.
– Тише, Рей, тише! – Келлер тут же пощелкал кнопками на пульте, изменяя дозировку обезболивающего и успокоительного. – Если вы так этого хотите, вы обязательно будете танцевать. Но не в ближайшее время. В первую очередь вам нужно думать о выздоровлении.
Рей затих и только шмыгал носом. Слезы все текли и текли, но боль потихоньку уходила.
– Насколько все плохо? – осипшим голосом спросил он.
Взяв салфетку, Келлер бережно промокнул его щеки.
– Все не так плохо, как кажется сейчас, – стал убеждать он. – Плечо мы поставили на место, сейчас ткани воспалены, но это пройдет. Конечно, основная проблема – ноги. Точнее, левая. Пластина стоит именно в ней, но, если вы будете слушать все наши указания и не пытаться навредить себе, вы полностью восстановитесь.
Рей кивнул, но принять это было пока тяжело.
– Все… все уже в курсе, что произошло? – спросил он, имея в виду друзей и мать.
– Не совсем все, – Келлер дернул уголок губ в улыбке. – В первую очередь мы сообщили вашей маме. А потом я связался с Энтони, Майк говорил, что он ваш близкий друг. Словом, мы решили не беспокоить молодоженов, хотя и понимаем, что они будут крайне недовольны.
– Да, правильно… С Льюиса станется прилететь…– признал Рей, потерянный и расстроенный.