– Это тот самый удар, который отбить невозможно, – шепчет Кайо девчонкам, которые роняют челюсти в прямом смысле. Так и замерли с распахнутыми, как шкатулки, ртами.

– Очень сильно нихрена себе, – сипит Птица. – Слышали ли они что-то о физике? В курсе ли они, что бегать по летящим ножам невозможно? Осознают ли, что попрали своей дракой Ньютона, и он вертится в могиле аки вентилятор? Как мне этому научиться?

Последняя фраза Птицы настолько не сочетается с её предыдущей речью, что удивлённо поворачивает голову даже Шелдар. Несмотря на то, что он ушёл в показательный игнор Птицы. Девушка, которая никаких несоответствий не видит, молча пожимает плечами. И мечтает увидеть спарринг Шелдара и Яна. Или Драссира.

«Будет иметь смысл, если они с Ариж будут вдвоём», – холодно отвечает Ян. – «Осторожнее в раскопках. Среди реликтов древних эпох можно найти что-то действительно опасное. Элинор, например».

Птица хочет спросить, что за Элинор, но вместо нити связи уже стоит глухая стена, и она закатывает глаза. Ян в своём репертуаре, конечно.

– Пока, на вашем уровне – никак, – говорит Шелдар. – Сперва подтяните хотя бы… основы. Чтобы первая наша тренировка не закончилась для вас травмами. Если выйдете хотя бы на уровень Хенны – жду всех троих.

И удаляется, держа маску на лице, а под ней – морду кирпичом. Ариж поднимает разбросанное повсюду оружие и тоже сваливает, но перед этим поднимает маску и одобрительно подмигивает девочкам: вроде как, молодцы, так держать!

– Мне жопа, – сообщает Птица. – А потом моей жопе жопа. Но если я научусь бегать по летающим ножам, то меня все устраивает. Зато наша ледяная скала оттаивает. Приятно видеть.

Она все ещё бесится на то, как сильно и тупо спалилась. Хотя ни Драсс, ни Ян её за это даже не ругали по-настоящему. У Птицы ощущение, как будто Лорды просто махнули на все рукой и решили следить за этим балаганом.

– Бегать можно и по ножам, и по чему угодно, – говорит Кайо. – И да, если вас когда-нибудь начнет тренировать Стальной Волк, вам полная жопа. Но оно того стоит, уж поверьте.

Ксенька вставляет свои пять копеек:

– А про Ньютона… ну да, он наверное, вертится, и все потому, что когда он писал свои законы физики, он не знал о магии. И знаете, что? Так ему и надо!

– Ох, прям стальной прям волк? Сколько пафоса, – Птица фыркает. – Ауф, блин! Хотя ему можно, конечно. Я бы, если честно, таки устроила боевку, но мне сегодня ещё с Яном заниматься. И мне представить страшно, что он для меня приготовил.

В голове мелькают картинки тренировочного поединка Лорда с Шелдаром, и выражение лица снова становится мечтательным.

– Хватит там залипать на то, как ловко древние ножами орудуют, – Ксень, по обыкновению, угадывает, о чем задумалась сестрица, и выдает: – Я бы еще в тренажер полетный завернула. Мне Аргона показала многое, но далеко не все!

Кайо хихикает:

– Летай, ребенок! Если станете хорошими пилотами, научу фокусу, который обещала… если, конечно, с вашими кораблями оно возможно!

– Отлично, – кивает Птица. – Пошли, Ксю. Тогда и мне покажешь основы. Благо, ещё не вечер.

Хочется ляпнуть что-то едкое, в стиле «на кого хочу, на того и залипаю», но она вовремя сдерживается. Хотя перестать почти невозможно.

– Ну погнали, – улыбается Рыжая.

На перекус, передых и поиски тренажера уходит около получаса. А потом Ксень садится на место первого пилота, а Птица занимает кресло второго. Ксенька показывает, чему научилась: взлет, полет по прямой, повороты, восьмерка…

– Посадку пока сама не освоила, – признается она. – но взлет, он почему-то проще. Вот, попробуй!

И передает управление второму пилоту.

Птица трижды разбивает корабль. Потом ещё раз пять. На десятую попытку взлететь приходит посмотреть Ян. Наблюдает глазами девушки, что-то язвительно комментирует, а потом перехватывает управление телом – Птица и пикнуть не успевает.

– Повелителю стоило обратить внимание на рыжую, – говорит он, показывая правильные движения. – Она хотя бы учится всему сама. Ты же абсолютно никчёмна. Надеюсь, твоего ума хватило на то, чтобы запомнить, что я делал, и повторить. Или…

Что «или», Птица и думать не хочет. Подозревает, что что-то крайне неприятное и связанное с черной кожаной плетью. Когда Ян уходит, она краснеет от обиды и стыда, трясущимися пальцами берет штурвал – и идеально взлетает. При попытке сесть, правда, снова разбивается, но этого ей Ян не показывал. И Ксень тоже.

– А я говорю, посадка труднее, – говорит рыжая. – Мне Аргона показывала, показывала, уже на пальцах буквально, а нет – все равно или не долетаю до посадочной полосы, или клюю в нее носом с размаху…