От бессилия из моей головы даже маты вылетели. У этого парня талант выбивать землю у меня из-под ног.

— Делая такие вещи, ты ничего не узнаешь о любви. Это лишь физический интерес, и ничего общего с любовью не имеет. Просто я первой попалась тебе под руку. А я не хочу делать такое с первым встречным! Мне нужна самая настоящая любовь, ясно? Любовь — не просто прикосновения, а когда нуждаешься в ком-то настолько, что ради него пожертвуешь даже жизнью, не задумываясь.

— Но я практически бессмертен.

— Это образное выражение. А ты не можешь испытывать никаких эмоций. Никогда никого не полюбишь. И если какую-то ненормальную угораздит влюбиться в тебя, только разобьёшь ей сердце.

— Разве его можно разбить? — живо заинтересовался Иму. — Я не знал. Хотя, возможно, если извлечь его и предварительно заморозить…

— О-о-о, Бо-о-оже. Всё, я не могу. Иди погугли! Только скройся с глаз хоть ненадолго.

Парень послушно исчез в коридоре, напоследок пронзив меня взглядом, а я с размаху треснулась лбом об стену. Может, хоть так мозги на место встанут. Я не готова проводить уроки полового воспитания для этого ангельски красивого демона. Пусть его в аду воспитывают, или откуда там он вылез.

Я проснулась совсем рано. В доме стояла тишина, только птицы по-утреннему нестройно пели за окном. В комнате царил приятный полумрак.

Мне было тепло и спокойно. Так уютно я давно себя не чувствовала. Может, потому, что вся эта ересь с призраками наконец закончилась, и теперь снова можно спать без кошмаров? Я прижалась к чему-то приятно прохладному, устраиваясь поудобнее, и резко открыла глаза, мигом растеряв весь сон. Потому что меня крепко обнимали чужие руки, щекой я прижималась к чьей-то груди, и чувствовала невесомое дыхание на волосах. Какого?!

Слегка отстранилась, боясь сделать лишнее движение и панически соображая, что делать. Кажется, оно спит. Или нет? Может, святой водой плеснуть? А если это не призрак? Хочется заорать, но тогда оно точно проснётся. Стараясь двигаться как можно аккуратнее, я начала потихоньку отползать к краю кровати, уже представляя себе страшные картины залитых кровью стен и живописно разбросанных внутренностей. Существо пошевелилось, вздохнуло и снова притянуло меня к себе. Тут я, наконец, додумалась присмотреться и, уже совершенно не беспокоясь о безопасности, ткнула его локтем в бок.

— Иму, чёрт тебя дери! Какого хрена ты делаешь в моей постели?

Иму приоткрыл совершенно ясные глаза, и я поняла, что он давно проснулся и веселится, наблюдая за моими манипуляциями. И разозлилась ещё больше, особенно от того, как хорошо мне спалось в его объятиях. Уму непостижимо!

— Я же говорил, что не переношу холод, — проворчал Иму, — а с тобой тепло.

Он потянулся, закинув руки за голову, и я в очередной раз застыла, не в силах отвести глаза. Видимо, мне конец. Этот бесчувственный красавчик сделает со мной всё, что захочет, просто любопытства ради и свалит домой. А я останусь тут, разбитая на части. Нет уж, мне такое нахер не сдалось.

— Не смей больше заваливаться в чужую постель без разрешения, — прорычала я. Иму усмехнулся, сверкнув глазами.

— Тебе же понравилось. Это ты первая затащила меня сюда прошлой ночью. А мне с тобой теплее, чем в гостиной, так что я не против.

— Я… я вообще такого не хотела. И в кровать тебя не затаскивала, ясно? Я же тогда пьяная была, как можно такое всерьёз воспринимать?

— Меня не интересуют детали.

— Скажи, как тебя убить? Я бы с огромной радостью. Медленно и мучительно.

— Сожалею, но ты меня даже ранить не сможешь. Если хочешь, призову призрака, или создам фантом. Можешь вымещать злость на них, когда будет необходимо.

— Нет уж, спасибо. И так обойдусь. Бедные призраки ни в чём не виноваты. Это тебя следует медленно на части разрезать.

— Как пожелаешь.

За завтраком мальчики были непривычно тихие и старательно смотрели в разные стороны. Уселись в разных углах стола, чтобы даже взглядами не пересекаться.

Зефирка болтал о пустяках, иногда отвечал невпопад, то и дело покрываясь очаровательным румянцем. Рэй, как обычно, собран, спокоен, молчалив, и вообще не проявляет никаких эмоций.

Я не поняла, после первого поцелуя разве не начинается «все счастливы, любовь до гроба, и всё такое»? Не может быть, чтобы чувства Черныша остались безответными. Дани же явно не против, или я вообще в людях не разбираюсь?

Нужно поговорить с Чернышом при удобном случае. Хотя, судя по его лицу, он даже слушать не станет.

— Мы вчера обсудили ситуацию, — без всякого дружелюбия сказал Рэй, глядя на Иму. Ага, видела я, как вы её обсудили. — Пожалуй, стоит извиниться перед тобой за ложные подозрения.