После этого случая родители водили меня к психотерапевту, как и тебя. Видимо, со мной работали не только препаратами, но и гипнозом. Внушали, что вместо меня в зеркало затащили другого мальчика, и он пропал. Так что, когда я поверил, что Эш действительно существовал, вместе с ним отпустил и часть себя.

— Мне жаль, Алекс, — я оцепенело покачала головой. — Действительно жаль.

— Нет, так лучше. Если бы воспоминания не стёрли, я бы сошёл с ума. А так, в итоге остался только в плюсе. Кто знает, кем мог бы вырасти, оставшись прошлым собой. Просто нужно свыкнуться с этим, принять новую реальность и осознать её хорошие стороны.

— Иму, но почему? Почему ты так поступил с ним?

— Он меня раздражал. Тот дом был моим лучшим убежищем, я мог хотя бы издалека смотреть на мир. А он пришёл и всё испортил. Извиняться не собираюсь.

— Не стоит, — Алекс устало махнул рукой. — Слишком давнее дело, чтобы заострять внимание.

В итоге всё получилось даже мило, правда, Алекс явно нервничал рядом с тем, кто так круто изменил его судьбу. Иму в основном молчал, внимательно наблюдая за собеседником, только когда Алекс прощался с нами у двери, придержал его за локоть.

— Спасибо, — сказал он негромко. — За то, что помог Оливии.

Я уставилась на Иму во все глаза. Сколько ещё он будет удивлять меня? Каждый день нахожу в нём что-то новое, восхищающее меня до глубины души. Он стал не просто человеком. Он стал ХОРОШИМ человеком. Когда успел разобраться, что хорошо, что плохо? Где научился?

— Для меня это честь, — серьёзно ответил Алекс. — Хотя, уверен, она справилась бы и без моей помощи. Ливи очень сильная. Мне трудно представить крепость вашей связи и боль потери второй половинки, но я видел, как она раз за разом вытаскивала себя с самого дна. Как упорно работала. Как старалась не утратить индивидуальность. Это восхищало до глубины души.

— Я знаю, какие эмоции ты испытываешь к Алексу, — заявил Иму, как только тот ушёл. Его брови сошлись на переносице, а глаза метали молнии. Чёрт подери, это мило. Захотелось смеяться, а может даже петь, но я сохранила преувеличенно серьёзный вид.

— Тогда ты знаешь и то, что они очень отличаются от моих чувств к тебе.

— Знаю, но мне это всё равно не нравится. Он находился рядом, помогал, когда я не мог. И, безусловно, заслуживает благодарности, но…

Я осторожно поставила чашки, которые несла в мойку, обняла его, наклоняя к себе.

— Ревность — это замечательно, конечно. Но обо мне можешь не волноваться, мой прекрасный демон. Я буду любить тебя, пока не умру. Могу повторять это хоть каждый день.

Он расслабился в моих руках, чувствуя, что я говорю чистую правду и что в мыслях уже три раза успела его раздеть и зацеловать.

— Всё равно, испытывать такое восхищение перед обычным человеком…

— Просто мне нравится его отношение к жизни. Хочу быть такой же беззаботной. Не представляла, что Алекс так легко примет то, что произошло с ним в детстве. Как минимум, это должно было внушить ему ужас, а он, несмотря на шок, принял как благо.

— Оливия, — предостерегающе зашипел Иму, но мне хотелось немного подразнить его.

— А ещё Алекс очень симпатичный, не находишь?

— Оливия…

Он окончательно вышел из себя, подхватил на руки и потащил в спальню. Нет, пожалуй, не буду больше его дразнить. Потому, что прошлый марафон потом показался мне лёгким петтингом. А выползти из постели я смогла только на следующий вечер.

С тех пор Алекс время от времени заходит к нам на кофе, а иногда мы вместе гуляем. Иму его общество явно не нравится, но вот гулять ему интересно. Простая человеческая жизнь для Иму нечто совершенно новое и он с искренним удивлением не понимает, почему никто до сих пор не решил вопрос с очередями на кассе в супермаркете, почему люди ходят в заведомо неудобной одежде и зачем нужны карусели.

Правда, он очень быстро учится и уже почти не отличается от обычных людей. Разве что привлекает слишком много внимания своей незаурядной внешностью. Иногда мне кажется, что как только мы выходим на улицу, там сразу же оказывается слишком много женщин. Специально, что ли, караулят? Начинаю беситься и шипеть, а Иму искренне недоумевает.

— Почему ты злишься? — спрашивает он. — Мне не интересны другие женщины.

— Да знаю я, знаю. Просто они тебя прямо глазами раздевают. Уверена, если отпущу твою руку хотя бы на пару мгновений, они тут же набросятся, как акулы, и утащат куда-нибудь. Эй, ты чего смеешься? Это, по-твоему, смешно?! Иму!

Но он так искренне веселится, что я вскоре остываю.

— Тебе пора вернуться к работе, — сказал как-то Иму, пока я без сил лежала поперёк его груди — совершенно неудобно и руки затекли, но перекладываться поудобнее было лень.

— Угу. Давно пора, но всё никак не получается привести мысли в порядок. Мне сейчас слишком хорошо, чтобы думать о чём-то ещё.

— Могу помочь с атмосферой, если планируешь писать хоррор.

— Нет!!! — заорала я в ужасе. — Только не это, умоляю! Ты слишком талантлив — твои иллюзии гораздо страшнее, чем реальность. Думаю, нам стоит на некоторое время сменить обстановку, как считаешь? Писать-то я могу где угодно.