Его поход оказался плодотворным. Местные щедро поделились с ним старыми истертыми штанами, составлявшими когда-то брючную пару и засаленной розовой курткой с меховым капюшоном. Из еды Варвару удалось раздобыть пару горстей безвкусного концентрата. Торжественно вручив мне приобретенное богатство, Варвар широко улыбнулся и тактично отвернулся, позволяя мне возвращать себе облик джентльмена. Воспитанный Варвар не сдержал неконтролируемый ржач, когда я предстал пред ним в своих обновках.

«В таком виде тебя заметут еще быстрее, — проржавшись, заявил он. — давай сделаем так. Штаны вполне приличные, а вот куртку я могу потаскать сам, только избавлюсь от капюшона. Взамен я предлагаю тебе свою куртку, которая мне немного великовата.»

Как только вопрос с нарядами был улажен, до нашего слуха вновь донеслись отголоски неразборчивой человеческой речи. Голоса могли принадлежать кому угодно, однако мы решили не рисковать и бодро направились к перевалу.

Тайная дорога к морю пролегала под сводами глубокой и просторной пещеры, утыканной сталактитами, на которые я то и дело налетал в темноте. Варвар обладал по истине звериным чутьем, уверенно продвигаясь в кромешной темноте и проводя меня по извилистой дороге. Наконец дорога круто забрала вверх и очень скоро мы оказались возле едва заметной расщелины, сквозь которую проникал слабый дневной свет. Варвар предложил мне сделать небольшой привал и все же перекусить.

Химический концентрат, добытый в деревушке, принято было разводить водой, но воды у нас не было, поэтому пришлось пользоваться тем, что было в наличии. Варвар с отвращением жевал безвкусную массу, то и дело сплевывая на землю. Глядя на его страдания, я ловил себя на мысли, что бедняга даже и не подозревал, насколько вкусной может быть настоящая еда. Варвар был слишком молод, чтобы застать нормальные продукты, которые исчезли из употребления задолго до его появления на свет.

«Сколько тебе лет, Варвар? — не удержался я от любопытства»

Мой попутчик ненадолго задумался, подсчитывая свой возраст и выдал неопределенное:

«Много, столько не живут. Тридцать лет»

Я негромко засмеялся, создавая раскатистое эхо. Варвар не подозревал еще об одной вещи. Некоторые особо невезучие граждане могут жить гораздо дольше, чем тридцать лет. Но об этом наивному парню знать было необязательно. Домусолив очередную горстку якобы еды, Варвар с отвращением сплюнул еще раз и негромко заявил.

«Я не отказался бы сейчас от хорошего куска копченой курицы, вместо того, чтобы хавать эту дрянь!»

Тут уж я не сдержался и заржал в полный голос.

«Откуда тебе известно о таких деликатесах, а, Варвар? — невежливо пробормотал я сквозь смех, — тебе приходилось есть копченую курицу?»

Варвар странно смутился и неразборчиво пробормотал:

«Не приходилось. Мой друг частенько… Он рассказывал мне семейные предания, когда такая еда считалась самой обычной. Я не отказался бы снова вернуться в те времена, Прохор»

Я жил в те времена и мог бы рассказать множество историй, никак не связанных с едой, но способных вызвать у Варвара и не такие сожаления и восторги. Однако я держал свои секреты при себе, стараясь казаться обычным среднестатистическим гражданином. Привал был завершен и наш путь снова погрузился в непроглядную тьму. Варвар больше не казался мне веселым и оживленным. Странный экскурс в далекое прошлое стер краски жизни с его лица и следующую часть пути мы провели в напряженном молчании. От вечного мрака перед глазами плыли размытые силуэты, рожденные воображением. Мне казалось, что там, в темноте скрываются диковинные звери, способные растерзать нахальных пришельцев. Но настоящие звери поджидали нас там, наверху, возле выхода из ледяной пещеры. Когда наш подземный путь завершился восхождением к свету, на нас обрушились все звуки жизни, и они не вызвали в нас восторга. Отовсюду доносились крикливые гортанные окрики, призывающие кого-то окружать, вести и выпиливать. Варвар растерянно оглянулся и с сожалением произнес:

«Возвращаться обратно не имеет смысла, однако пробираться к побережью граничит с явным безрассудством. Что будем делать, Прохор?»

Сейчас в нас ничто не говорило о пугающем облике диких тварей, или о нашем спонтанном возвращении в мир людей. Мы выглядели как два обычных странника, решивших прогуляться к морю. Учитывая нынешнюю экономическую ситуацию, гораздо больше вопросов могли бы вызвать модные дорогие шмотки из натуральных материалов. То синтетическое дерьмо, что было сейчас наверчено на нас, вызвало бы сожаление, сострадание и полное нежелание связываться со скучными представителями среднего класса. Я решил рискнуть и нацепив на лицо равнодушно-отрешенное выражение, не торопясь двинулся к побережью. Варвар, немного подумав, двинулся следом, снисходительно заявляя, что даже будет рад, если кто-нибудь вообще обратит на него внимание. Последняя реплика моего попутчика вернула меня к мирным временам, и я снова повторил свой вопрос, заданный когда-то Варвару-дикарю.

«Что случилось с твоей семьей, Варвар? — как можно доброжелательнее произнес я»

Варвар с неудовольствием поморщился и нехотя отозвался:

«У меня ее нет. И не будет больше никогда, Прохор. Давай больше не возвращаться к этим вопросам. Я не спрашиваю, почему ты сейчас здесь, а не разыскиваешь своих.»

Я извинился и закрыл тему, обнаруживая в себе разыгравшееся любопытство к этой запретной теме. «Как-нибудь я разузнаю о тебе, Варвар, — пообещал я мысленно, и послушно замолчал»

Глава 7.

Побережье ничем не напоминало те шикарные пляжи с белым песком, которые еще жили в моей памяти. На протяжение всей линии прибоя любой желающий полюбоваться местными красотами, мог обнаружить огромные серые камни, в беспорядке наваленные по берегу у самой воды. Пройдя приличное расстояние по естественному волнорезу, мы уткнулись в отвесные скалы, нависающие над самой водой. Варвар отыскал вполне годное для обитания местечко, выполненное в форме неглубокого грота, и радушно предложил мне располагаться в новом жилище.