Амоксхуа I, как и большинство верных адептов Вечного Солнца, знал, что есть микробы, есть вирусы, а также грибки и им подобные. Всё это Освальд, давным-давно, в письменной форме, передал жрецам новой религии, поэтому прихожане усваивают эти сведения на догматическом уровне. С религией по-другому никак, потому что, если не утвердишь догматом, потом обязательно появятся умники, ставящие это под сомнение, а до появления материальных доказательств ждать ещё очень долго. Достаточно мощные микроскопы будут изобретены столетия спустя, поэтому вирусы увидеть люди смогут ещё очень нескоро. Но Освальд надеялся, что доказательство существования грибков и бактерий сделает логичным предположение, что жрецы «не кинули народ» с вирусами.

Опасная дорожка — религия на основе науки, но Освальд не видел альтернативного пути тогда, не видит и сейчас.

Из преимуществ культа Вечного Солнца было то, что он эффективен. Смертность, при соблюдении всех заповедей, падает многократно. Люди меньше заболевают, детская смертность снизилась в несколько раз, в целом здоровье прихожан крепче, чем у адептов старой религии, которая не работала вообще никак. Но есть довольно много упёртых фанатиков, которые втихаря устраивают человеческие жертвоприношения, а также поклоняются старым богам иными способами. В городах таких уже давно переловили и казнили, но выжившие, как партизаны, попрятались в лесах, живя общинами. Как и всегда, старая религия покинула города и перебралась в сёла…

«Если ничего не делать с этим, они могут существовать так столетиями…» — подумал Освальд, приложив к губам деревянный стакан с пульке. (2)

— Печально слышать, что кого-то ещё постигла наша беда… — с искренним сожалением произнёс Амоксхуа I.

Причинно-следственной связи между большими проблемами в Европе и выживанием мексиканцев он не видел, как и большая часть мезоамериканского населения.

Не будь гриппа, Освальд не смог бы и пяти процентов из осуществлённого сделать. Кортес, не подохни он от гриппа в Теночтитлане, просто бы убил его от греха подальше. И пала бы Ацтекская империя, но не так, как получилось, а несколько иначе: конкистадоры бы выжили, доставили награбленное золото на Кубу, после чего падение Мезоамерики было бы уже не остановить…

— Да, это большая трагедия, — не стал спорить Освальд. — Как идут дела в Туспане?

— Вечное Солнце благоволит нам, — с улыбкой ответил Амоксхуа I. — Мор окончательно оставил наш город около двух месяцев назад, люди уже начинают забывать эти тяжкие времена. Пусть нас осталось не так много, как раньше, но зато мы теперь можем смотреть в будущее с некоторой уверенностью.

— А как дела у остальных? — спросил Освальд.

— На юге, среди руин майя, бушует оспа, — ответил Амоксхуа I. — Но у нас, слава Вечному Солнцу, не замечено ни одного больного. Благодаря ритуалам метцтитланских жрецов все жители Туспана надёжно защищены от оспы, что в очередной раз доказывает, что лучше объединяться, чем воевать.

Освальд понимал, что Амоксхуа I так рационализирует поражение своего отца и фактическую потерю независимости Туспана, поэтому не стал никак комментировать его слова.

— Из Метцтитлана есть какие-нибудь новости? — задал он другой вопрос.

— Позавчера пришла почта, — ответил правитель Туспана. — В Метцтитлане провели праздничные поединки боксёров. Титул сильнейшего получил Ацхок Ягуар…

Новости спорта Освальда интересовали меньше всего, но перебивать Амоксхуа I он не стал.

—… в гонках на колесницах победу одержала команда Чёрных Колибри… — продолжал тем временем туспанский правитель.

— Погоди, — не выдержал Освальд. — Колесницы? Гонки?

— А, тебя же давно не было, — усмехнулся Амоксхуа I. — Через месяц после твоего ухода за Океан, благословенный Хуицилихуитл IV приказал строить циркхль. Циркхль — это такое поле, вокруг которого проложена дорога. Вот на этой дороге и ездят колесницы, в которые запрягают испанцатльских лошадей. Сейчас всего восемь команд колесничих. Две из них поддерживает Хуицилихуитл IV, одну сообщество магнатов, одну я, а остальные — другие города. Они соревнуются за первое место, приз победителю — пять тысяч монетлей. Гонка выглядит очень зрелищно. Это даже лучше, чем бокс и борьба. Не говоря уже о соревновании лучников или бегунов… Как вообще можно смотреть на бег людей?

Про магнатов Освальд знал. Эль президенте решил, что управляемые богатеи ему нужны, поэтому на ранних этапах дал крупные суммы только внедряемых тогда монетлей проверенным людям. Прицел был на то, чтобы эти ребята тратили очень много денег, чтобы они расходились по рукам. Наблюдение показало, что даже когда эти ребята буквально сорят деньгами, монетли имеют свойство консолидироваться в руках предприимчивых барыг, а не расходиться в мену среди народа. Тогда эль президенте решил, что надо держать ручных магнатов, чтобы через них точнее контролировать и регулировать денежные потоки. В итоге вышли ходячие банки, которые были подотчётны лично Хуицилихуитлу IV, являющие собой де факто министерство экономики. Но это сведения по состоянию до отплытия «Святой Исидоры». Как оно сейчас — бог весть…

— Кто придумал это? — спросил Освальд.

С одной стороны, развлекать и отвлекать население от суровой действительности надо, это правда. Но в случае с колесницами и гонками…

На ум Освальда пришло, что в Древнем Риме тоже любили гонки на колесницах, причём гораздо сильнее, чем приснопамятные гладиаторские бои, ставшие своеобразной визитной карточкой канувшего в Лету Древнего Рима в XXI веке. Гонки в Цирке — это главное и основное развлечение граждан Рима, так гласил ролик на Ютубе, просмотренный Освальдом когда-то. Гладиаторские бои были чем-то вроде бокса, а гонки на колесницах — что-то вроде футбола, если проводить аналогии. А футбола тогда просто не было. В XXI веке футбол любили и смотрели примерно 2,9 миллиарда человек, остальные либо относились к нему нейтрально, либо не любили его. Даже сам Освальд, нет-нет, но смотрел ключевые матчи, а в детстве некоторое время активно играл…