Отправив Альваро переговорить с капитаном берберов, Освальд узнал в итоге, что специалистов сейчас в Европе берегут, так как их осталось очень мало. Эпидемия гриппа, которая, на обратном пути, зацепила самих берберов, убивает всех одинаково, а разного калибра специалистов в Европе всегда было немного и удар эпидемии по ним был гораздо ощутимее, чем по тем же крестьянам.

Никогда не следует забывать, что грипп — это не союзник. Грипп — это убийца, которому всё равно, кого убивать.

И берберы, высадившиеся на западе Испании, внезапно наткнулись на ожесточённое сопротивление вооружённых крестьян. Высаживались ведь берберы не наобум, а по наводке от разведчиков из уцелевших в Испании морисков, (2). И специалисты типа кузнецов, рудознатцев, мастеров-оружейников, обитающих в маленьких поселениях, отныне находятся под тщательной охраной, так как уже почти все в Европе знают, что берберы имеют свой интерес в их похищении.

Освальда, будь он на месте европейцев, ситуация бы напугала. Берберам больше не нужны красивые женщины, которые занимают полезное место на кораблях, но нужны опытные и рукастые мужики. Это тревожный звоночек.

Нет, кого-то они похитили вместе с семьёй, если удалось, но берберы не любят нести напрасные потери, поэтому склонны отступать при достаточном сопротивлении.

Капитан Альбуми, лидер берберских пиратов, с которыми имеет дело Панфило де Нарваэс, человек Освальда в Новой Испании, сообщил, что в ближайшие два года вновь в рейсы выходить не будет. Он потерял четверть команды и половину товара из-за гриппа, поэтому рейс не окупился. Ему нужно время, чтобы собрать новых людей, натаскать их на делах попроще, после чего он снова будет к услугам Освальда, а пока перерыв.

Пришлось отпустить Альбуми, выплатив ему положенный гонорар.

Вообще, Освальд, на его месте, прекратил бы деятельность после пары-тройки рейсов. Платили ведь берберам очень щедро. Настолько щедро, что капитан Альбуми стал очень обеспеченным человеком сразу после первого рейса, даже если учесть, что ему пришлось поделиться гонораром с командой.

— Это твой уголь? — увидел Освальда Никита Платов.

— Да, он самый, — кивнул ему Ос. — Есть свободный горн?

— Пашка! — позвал Платов одного из сыновей. — Не грузи уголь! Обратно разгружай!

— Да, батку! — ответил парень и начал выскребать древесный уголь из горна.

— Вот, туда загрузи свой уголь, — указал Платов. — Мне ажно самому стало интересно, выйдет аль не выйдет…

Дело за словами не стало, поэтому в горн был заправлен новый уголь.

Булатом мастер рисковать не стал, поэтому взял несколько слитков чугуна и начал свою работу.

Освальд почти ничего не понимал в происходящем, но видел, что продукт экспериментальной печи загорелся с трудом, но когда загорелся, дал просраться Платову. Температура была существенно выше, чем ждёшь от обычного угля, поэтому чугун постепенно потёк. Горн у Платова был хорошим, настолько, что Давид даже не видел ничего подобного, поэтому созданная температура держалась очень хорошо. А потом треснул тигель.

Платов громко выразился на родном языке, явно матерно, после чего отошёл от горна.

Сын его недоуменно спросил что-то, на что Платов опять громко выразился. Ос не понимал диалога, но видно было, что Платов очень расстроен.

— Что происходит? — спросил Освальд.

Платов, тем временем, ходил по кузнице взад-вперёд.

— Жар слишком большой, — чуть успокоившись, ответил мастер. — Свиное железо течёт, как топлёное сало, но тигли нужны другие… Вот чувствовал, что надо было больше купить… Эх!

— Будут тебе тигли, — заверил его Освальд. — Главное скажи: ты можешь работать с таким углём?

— Конечно! — заулыбался Платов. — Булат переделывать с таким жаром будет совсем легко! А много можешь дать?

— Ну, мы за два дня нагрузили вот эту телегу, — пожал плечами Освальд.

— О, хватит столько! — от расстройства Платова не осталось и следа. — Вези столько, сколько сможешь, а мы с сыновьями придумаем, как горн переделать. Правильно же, Пашка?

— Да, батьку, — кивнул парень.

Двое младших сыновей у него были молчаливыми, в контакт ни с кем не вступают. Их понять можно. Они, фактически, в чужом мире, где живут совсем другие люди. Поэтому лучше помалкивать и держаться отца, который, вроде бы, знает, что делает.

Никита Платов, к слову, отказался долго жить на корпоративной квартире, а захотел самостоятельно поставить свой дом в зоне ОсКорп. Чем-то русским не понравилась близость кучи посторонних людей, хотя местные, если подумать, всегда так и жили. Даже в деревнях вокруг города редко увидишь много отдельных домов, так как племенной род живёт в одном-двух сооружениях из говна и палок, а если их слишком много, то строят один большой, на манер длинного дома северных американцев.

— Ты заходи сегодня, если что, — заговорил Платов. — И пульку свою принеси, зело отменная она.

— Он, — поправил его Освальд. — Пульке — это он.

— Да какая разница, пока его пить можно? — усмехнулся Платов. — Ну, удивил ты меня, Освальд, конечно! Ну, удивил!

— То ли ещё будет, Никита, — улыбнулся Освальд.

Примечания:

1 — Про каменный уголь — Освальд прав, это сработает, но человечество начало что-то понимать только в XVIII веке. Причём, не с бухты-барахты, типа, «а чего бы нам не поэкспериментировать с каменным углём?», а в силу насущной необходимости. Древесный уголь всех вполне устраивал, но в Европе началось жестокое обезлесение, из-за чего начались экономические проблемы. С чем-то отдалённо похожим Европа столкнулась во времена расцвета Римской империи, которая нуждалась в древесине и нехило так вырубила кучу лесов. Но после падения римлян лес больше никому не был нужен, поэтому Европа снова заросла от края до края. Когда европейцы выбрались из пучины Средневековья и вернулись на утерянный технический уровень, леса снова начали страдать, причём гораздо жёстче, чем при древних римлянах. Собственно, исчезновение подавляющей массы лесов и вынудила бедных европейцев искать альтернативные источники энергии. В XVII веке кто-то пробовал топить печи каменным углём, но получалось дерьмо, а в XVIII веке изобрели коксовый уголь, который представляет собой каменный уголь, пережжённый в бескислородной среде. На ранних этапах он был поганого качества, но технологию отрабатывали и в итоге мы имеем то, что имеем — бездымное топливо высокого качества, благодаря которому построена наша цивилизация стали и бетона.