— Ты у меня будешь оскорблять! — орал Кабан Дык, подталкивая тщедушного старичка к дереву, на котором болталась веревка с петлей. — Сам ты спиритус вини, а я честный лесной разбойник! Это ж надо, в божественный праздник ругаться по-черному!

— А какой сегодня праздник? — поинтересовался кто-то за спиной Кабана.

— Сегодня день Святого Лукимора, покровителя разбойников!

— Грех такой праздник убийством омрачать.

— Да ты!.. — что собирался сказать Кабан Дык, осталось тайной, потому что в этот момент он обернулся.

Скелет в роскошном, расшитом золотом плаще дружелюбно оскалил зубы:

— Грех, говорю, убивать в праздник.

Кабан Дык икнул, потом преклонил колени и привычные уже запел «Аве Мария». Скелет взял старика под ручку и предложил немного пройтись.

— Я готов! — заявил лекарь и мужественно задрал бородку.

Парочка обогнула дерево с виселицей и скрылась лесу, правда, уходя, скелет щелкнул пальцами. Через десять минут коллеги вытягивали отчаянно визжащего Кабана из петли, в которой тот висел вниз головой, крепко схваченный веревкой за ногу.

— Я всегда утверждал, что скверные условия проживания, а также злоупотребление спиртными напитками приближают ваш приход, мадам…

— Извините, к вашим услугам месье.

— Это неважно. О чем я собирался говорить? Ах, да, чрезмерная завшивленность…

Господин де Спеле обрел вполне человеческий облик, но старик до того вошел в азарт, что не обратил на это ровным счетом никакого внимания, господину призраку пришлось подергать его за рукав.

— Простите, я с удовольствием выслушал бы вас, но дела, знаете!

— Да-да, конечно, я готов, но где же ваша коса?

Рене потеребил ус в некотором смущении:

— Доктор, я выхлопотал для вас отсрочку. У вас будет еще пять лет.

Старичок изрядно удивился:

— В самом деле? Что же, это чрезвычайно любезно с вашей стороны. Надеюсь, не за счет моих пациентов?

— Нет-нет, в обмен на несколько интересных фактов. Доктор, в вашей практике наверняка встречались неординарные случаи. Меня интересует вот что…

Рене появился в харчевне в самый разгар пьяной пирушки. Предводительствовал сам хозяин, он держал кружку вина одной рукой, Матильду за талию другой и ораторствовал:

— Достойные господа! Я всегда считал достойными всех, кто посещал мою харчевню…

Тут он оборвал речь, прихлопнул кружкой воображаемого чертенка, но из-под стола тотчас выскочил другой, хозяин ринулся в погоню и потерял Матильду.

Де Спеле в дверях столкнулся с бегущим на четвереньках хозяином, посторонился, пропуская его, и помахал своим компаньонам:

— Пора в путь!

— Разве еще не вечер? — удивился Контанель. — Пора спать!

Матильда звонко расхохоталась, потому что замечание студента показалось ей необычайно забавным.

Рене скорбно свел брови и покачал головой.

— Что бы сказал мой знакомый лекарь? Злоупотребление спиртными напитками еще никого не доводило до добра. Преемник!

Дверь ужасно заскрипела, во дворе завыла собака, и в харчевню ввалился человек с перерезанным горлом.

— Много пить вредно! — провозгласил он замогильным голосом.

Мгновенно протрезвевшая компания деревенских гуляк принялась выскакивать в окна. Во дворе пьянчужки попадали в зубы Черта, который у каждого отрывал подходящий к случаю кусок одежды и отпускал восвояси.

Один только хозяин харчевни все еще на четвереньках гонялся за зелеными чертиками, да так отчаянно, что напугал Черта и заставил его сбежать со двора.

Господин де Спеле вывел из-за стола Контанеля и Матильду, провел их мимо скрежещущего зубами неугомонного мертвеца и велел седлать лошадей. Лошади были оседланы, но де Спеле не отказал себе в удовольствии посмотреть, как Нель будет искать седла.

Времени, которое потратил Контик, бродя по двору и заглядывая все углы, как раз хватило де Спеле, чтобы взять у Матильды ржавую цепь, посадить опечаленную даму на лошака и увернуться от ее поцелуя.

— Седел нигде нет! — доложил Контанель после безуспешных поисков. — Должно быть, их украли.

Господин де Спеле молча погрузил Неля на буланого, на всякий случай привязал к седлу, свистнул Черту, бросил последний взгляд на озабоченного охотой хозяина трактира и вскочил на коня.

— Вперед! — громом прокатилось над окрестностями и затихло где-то в лесу. Лошади сорвались с места.