— Это мне известно, любовь моя, — мягко проговорил Савард.

А я скривилась. Вот зачем все эти фальшивые нежности? От них становилось тошно.

— Также я уже в курсе происков Блэй по отношению к тебе и к другим участницам отбора. С ней разберутся, как и с моим дядей. Его сейчас ищут.

Интересно, что он подразумевает под «разберутся»? Спрашивать не стала, Блэй сама нарвалась, вот пусть теперь и расплачивается.

— А вот чего я не знаю, — шёпот мужчины пощекотал мочку уха, — так это каким даром наградила тебя Отшельница. Уже почувствовала в себе силу?

— Ни малейших изменений, — соврала я с самым невинным видом.

Тёмный не стал печалиться, заключил оптимистично:

— Ничего, она ещё себя проявит. Будем надеяться, что не пустышка. Только представь, Саша: твоя сила, помноженная на мою, скреплённая древним священным ритуалом… Вместе мы дадим начало совершенно новому поколению магов! Сила не покинет наш мир, она возродится во всём своём былом величии в наших наследниках.

Достал со своей силой и своими наследниками.

Кисло улыбнувшись, я сделала вид, что увлечена созерцанием стремительно растущей горки подарков и у меня совсем не дрожат поджилки от мыслей о грядущей ночи.

Не хочу её!

Когда с дарами было покончено, гостям предложили проследовать в другой зал, где ломились от обилия праздничных блюд длинные столы. Савард ел, пил и продолжал выглядеть до безобразия счастливым. Наверное, он и был счастлив, ведь его мечта осуществлялась. Мне же кусок в горло не лез. Я даже подумывала напиться с горя, но вовремя себя одёрнула. Рано вешать нос, Саша. Возможно, когда начнутся танцы, получится улизнуть из зала.

Не получилось.

Его чёртово темнейшество не спускал с меня глаз, да и взгляды его стражников я ощущала на себе постоянно. Ну вот и как быть? В лучшем случае я смогу передать Абель корону. Тогда Ульяна вернётся к Димке, а Абель получит своё драгоценного брата. У них всё будет замечательно. У меня же…

А я стану инкубатором для производства одарённых магов.

Чуть слышно застонав, я машинально бросила по сторонам взгляд и услышала бархатистый голос темнейшего:

— Его здесь нет, Саша. И не будет.

— Я просто разглядываю гостей со скуки, — буркнула, борясь с желанием заехать муженьку туфлей.

— Я и сам уже порядком заскучал, — почти промурлыкал Савард. Ну точно кот в предвкушении крынки сметаны. Подался ко мне, на миг коснувшись губами моих губ, и сразу стало ясно, что это я скоро стану для него крынкой сметаны. — А посему! — Тёмный поднялся, и «водящие хороводы» придворные замерли. — Для вас, дорогие гости, праздник продолжается. Я же со своей прекрасной королевой… — он хитро улыбнулся, глянул на меня, — продолжу праздновать в другом месте.

Сердце забилось быстрее, ладони вспотели. Сжала в кулаки пальцы, сминая юбку, от напряжения, от бессильной ярости, и увидела, как ко мне приблизилась стража.

— Они проводят тебя, любовь моя, — в голосе тёмного снова звучал приторный мёд фальши. — А служанки помогут подготовиться…

К продолжению кошмара.

Савард не договорил, только посмотрел многозначительно: на меня, на мои губы, на глубокий вырез свадебного наряда и дальше, ну то есть ниже, словно раздевая взглядом. Я тут же спешно поднялась и, отвернувшись от нелюдя, поспешила к выходу, ощущая на себе взгляды притихшей знати.

Достали!

В королевских покоях меня уже ждали. Айя с Лахьей, Абель и ещё одна служанка. На этот раз стражники остались за дверями, но легче от этого не становилось. Покинуть комнату незамеченной не удастся, да и от прислужниц никак не избавишься.

— Ваше темнейшество, — сияя от искренней радости, пропела Айя, — ванна готова. Мы поможем вам…

Цвести и пахнуть для этого урода.

—…подготовиться к брачной ночи, — взволнованно закончила девушка.

А я слабо улыбнулась и посмотрела на Абель. В её глазах отчаянья было не меньше, чем в моих. Фрейлина нервно ломала руки, кусала губы, а на рабынь поглядывала с таким видом, словно упражнялась в телепатическом убийстве.

Приблизившись, Лахья помогла мне снять корону и бережно положила её на бархатную подушечку. Я уже хотела, улучив момент, шепнуть Абель, чтобы забирала драгоценный аксессуар и бежала к Ульяне, а я здесь останусь, отвлеку служанок, когда в окно постучали. Острый вороний клюв методично царапал стекло, требуя, чтобы впустили. Зефирка, гавкнув, радостно завиляла хвостом, а я вдруг почувствовала прилив радости и сил.

Я бросилась к окну и, отпихнув служанку, сама его распахнула.

— Ты вернулся! — выпалила, не думая о том, как на мои восторги отреагируют прислужницы. — Я себе места от беспокойства не находила! Думала, не вернёшься… Где ты пропадал?

Распушив перья, ворон с недовольством отчитался:

«Сначала выполнял твою просьбу, потом сопровождал горе-влюблённого, а в храме… А в храме меня заприметил Савард и решил, что Полуночной королеве хватит и одного иргила. Меня же, как неприятное напоминание о Ярнефельте и твоих к нему чувствах, лучше вообще прихлопнуть. С трудом отделался от душегубов».

Если до этого я злилась на Саварда и мысленно его ругала, то сейчас уже хотелось ругаться вслух. Матом. Таким, что даже солдаты за дверью, услышь они меня, залились бы краской.