Короче, Пьяный их разберёт.

Думала, что ведут меня в столовую, но переступив порог небольшой, щедро освещённой свечами комнаты, напоролась сразу на несколько враждебных взглядов.

Один, два, три, четыре, пять…

Пять холёных девиц смотрели на меня так, словно готовы были растерзать.

— Всем здрась… — Я проглотила окончание фразы, почувствовав, что градус враждебности в глазах избранниц его темнейшества продолжает повышаться.

Как и напряжённая атмосфера, и неловкость от повисшей тишины.

Помнится, Дамия — единственная на отборе светлая. Меня из-за этого, как дротиками, взглядами сейчас колют или есть и другая причина?

Обернулась к слуге, но того и след простыл. Да ещё и, шельмец такой, двери закрыл, отчего я вдруг почувствовала себя мальком в аквариуме с акулами. Сейчас как клацнут челюстями — и поминай как звали.

Бегло осмотрев каждую, миролюбиво заметила:

— Одной счастливицы не хватает.

Надо же было кому-то нарушить это пыточное молчание.

— Ошибаетесь, дэйя, все в сборе, — неожиданно пошла на контакт сероглазая шатенка. Она сидела в кресле возле камина и, сплетя перед собой пальцы, с любопытством меня разглядывала. А потом неожиданно хихикнула: — Герцогиня из Наваны не прошла испытание.

Её поддержали такими же приглушёнными смешками.

— Хотите сказать, что вас тоже испытывали… так?

Это что же получается, не только мой Коршун наглец и провокатор?

Девицы слегка зарделись, а потом наперебой заголосили:

— Мой батюшка этого Коршуна едва не отправил на гильотину!

Вот это я понимаю родитель.

— А я сама чуть своего жениха не придушила!

— А я… я сразу отказалась от отбора!

И всё в том же духе. Незаметно атмосфера разрядилась, девушки оживились и стали знакомиться.

— Меня зовут Малэйн. Я наследница Дасмаринского княжества, — первой представилась всё та же шатенка.

— Принцесса Алистрина из Фражана, — назвалась высокая статная девица с яркими веснушками и колдовскими зелеными глазами. Её рыжая копна, собранная в причёску а-ля Жасмин из мультфильма про Алладина, заслуживала отдельного внимания. Да и в целом девушка была очень красива. Дамия по сравнению с ней казалась просто милой и симпатичной.

— Блэй из Траеса, — проговорила голубоглазая брюнетка, как мне показалось, самая сдержанная и молчаливая.

Если мне не изменяет память, она была младшей дочерью князя.

— Фенелла, принцесса Грасиара! — гордо возвестила слегка полноватая, но совершенно очаровательная смуглянка.

Пышная грудь, талия, мастерски утянутая корсетом, крутые бёдра — именно таких красоток в большинстве своём предпочитают мужчины. Ямочки на щеках, золотисто-каштановые волосы и тёплые карие глаза делали её образ ещё более притягательным и женственным.

— А меня зовут Кристин, — нежно проворковала последняя, хрупкая блондинка с пшеничного цвета волосами и серо-голубыми глазами. — Княжна Ледрарии.

Ну вот и познакомились.

— Дамия из Бризантии, — не стала я щеголять своим-чужим титулом.

— Мы отлично знаем, кто ты, — панибратски заявила Фенелла. — Светлая на отборе у темного… Это было неожиданно.

— И странно, — хмыкнула Алистрина. — Предки его темнейшества испокон веков правили этими землями и всегда брали в жёны только себе подобных. Чистая кровь, незапятнанный смешением род… И тут вдруг становится известно, что помимо наследниц тёмных на отбор прибудет светлая дэйя.

Чистая кровь, незапятнанный род… Можно подумать, его темнейшеству грозит брак со свиньёй.

— Для меня приглашение его темнейшества тоже стало полнейшей неожиданностью.

Особенно, если учесть, что ещё совсем недавно я жила — не тужила в своём родном, любимом, самом лучшем мире.

— Возможно, правитель Полуночного края увидел портрет Дамии и сразу влюбился, — разулыбалась Кристин, а остальные невесты поддержали её приглушённым, по-аристократически сдержанным смехом.

— Может, и так. Почему нет? — Я уверенно прошла в комнату и опустилась на диванчик рядом с молчуньей Блэй. — Савард Жестокосердный станет далеко не первой жертвой моего очарования и красоты.

Увы, мою шутку не оценили. Невесты честно пытались улыбнуться, но мысль о том, что какая-то светлая выскочка могла пленить воображение их добычи, им явно не понравилась.

Однако молча глотать насмешки и шуточки я не собиралась.

Фенелла приоткрыла рот, собираясь что-то возразить, но вместе с её ртом открылись и двери, впуская в комнату… нет, не слугу и не рабыню. На пороге возник высокий худощавый мужчина в некоем подобии мундира. Чёрный, с серебряной оторочкой, только вместо эполетов — перья. Смоляные, как на плаще у моего Коршуна (ну то есть не моего, а… в общем, вы поняли), среди которых проглядывали пепельно-серые. Такими же были и его глаза, словно грязный туман, и кожа тоже отливала весьма нездоровым оттенком.