— Но как вы тогда планируете удержать власть, ведь почти весь Петросовет уничтожен революционными массами в процессе межпартийной борьбы, провокаций и взаимных покушений.

— Как? Отвечу так. Решать будет народ и его представители в Советах рабочих и солдатских депутатов на местах, а Петросовет временно расформирован. Мною даны указания всем его членам о перевыборах. В течение недели-двух Петросовет вновь возобновит свою работу, но возможно, в ином качестве. Моя партия пока слишком мала и немногочисленна, а разбитые остатки остальных партий дезориентированы из-за предательства своих вождей. Поэтому, в каком качестве и составе он продолжит работу, мне пока неизвестно.

Но я планирую начать сотрудничество с РСДРП в лице меньшевиков. Их лидер на сегодняшний день, товарищ Плеханов, глубоко почитаем и уважаем мною. Надеюсь, мы с ним сможем создать партийную коалицию и привести общими усилиями наш народ к торжеству Свободы.

— То есть, вы хотите создать новое правительство, но не вводить в него никого из других партий, кроме кадетов, прогрессистов и октябристов, — выкрикнул с места ещё один журналист, кажется, это был корреспондент «Московского листка».

— Мы проводим консультации со всеми, не волнуйтесь, новый состав правительства будет ещё более народным и даже включать в свой состав народы, до этого никогда в жизни не допускавшиеся к управлению государством.

— Это кто?

— Пока не знаем, но за два дня этот вопрос будет решён, не сомневайтесь.

— А как вы намерены справляться с министерством внутренних дел и быть при этом военным и морским министром?

— У меня отличные помощники. А к управлению военным министерством мы не можем сейчас допустить никого из старой власти, а из новых лиц доверия нет ни к кому. Ярчайший пример этому — господин Гучков и господин Милюков, которые оба сейчас сидят в тюрьме. Россия ведёт тяжёлую войну уже три года, и в этот тяжёлый час я не могу себе позволить дать нам проиграть.

— Вы будете воевать до победного конца?

— Мы будем воевать, следуя интересам нашего государства, нам нужен мир без аннексий и контрибуций. Мы будем стремиться к этому всеми силами. Страна и народ уже устали от войны, но, к сожалению, мы не можем принять это решение в одностороннем порядке, ведь мы связаны союзом с Англией и Францией. Мы не можем их бросить наедине с Тройственным союзом, это наш долг! В связи с этим, сепаратный мир невозможен, кроме того, нам не нужны Черноморские проливы. Но и безрассудно бросать в бой наших солдат было бы в высшей степени необдуманно.

Потому что победу Революции принесли на своих штыках солдаты, и теперь мы не можем не оправдать их надежд о мире. Но мы должны быть реалистами, господа…

Керенский тщательно подбирал слова, зная, что его речь записывают и быстро разберут на цитаты ведущие газеты всего мира. Глупые заявления о продолжении войны до победного конца отринут от него народные массы. А категорический отказ от продолжения войны насторожит союзников, и они могут принять экстренные меры самого различного характера и свойства.

А возможности для этого у них были. С недавних пор Керенский подозревал, что на морячков очень сильно влияют заокеанские друзья, но не САСШ. Помилуй Бог! Нет, есть такой остров, и люди там есть, очень хитрые и циничные люди, вспоминающие свою страну всегда с некой приставкой — старая и добрая… А ведь доброй эта страна не была никогда!

— Надеюсь, господа, я ответил на все ваши вопросы.

— Нет, не на все! — начали кричать отовсюду, и снова защёлкали магнитные вспышки, подсвечивая фотографирование.

— А как ваша личная жизнь? Вы развелись, и ваша семья уже уехала за границу?

— Да, действительно, я разведён. Это весьма прискорбно, но это цена, чтобы быть «Вождём революции»!

— И у вас нет сейчас никого взамен?

— Никого, кроме самой Революции. Я женат только на ней… Простите, господа, но я не готов отвечать на личные вопросы и считаю это неуместным, особенно сейчас. Ведь я не принадлежу себе, я принадлежу нашему государству. Конференция окончена, господа. Вы свободны.

В третий раз защёлкали фотоаппараты, а в блокноты усиленно записывалось всё подряд. Керенский вышел из-за стола и направился на выход, остальные потянулись вслед за ним. Так и промолчавшие всю конференцию, Шингарёв и Коновалов стали обмениваться яростными репликами.

Кто-то из журналистов остановился рядом с ними, внимательно прислушиваясь к происходящему разговору. Князь Львов тяжело встал и, отчасти хмурясь, а отчасти радуясь, покряхтел на выход. Терещенко с невозмутимым видом встал вслед за Керенским и быстро последовал за ним. Догнав Керенского этажом ниже, он остановил его и спросил.