Под Лениным разливалась большая лужа крови и к тому времени, как приехала карета скорой помощи, он был уже мёртв. Куусинен, узнав о том, что убили революционера, только озаботился собственной безопасности, решив, что это русский след и на время решил затаится.

Но через неделю встретившись уже на другой квартире, он получил второй транш денежных средств и приступил к подготовке восстания. Юскевич же с лёгким сердцем от исполненного, отправился в Петроград за большими деньгами. Предстояло ещё многое сделать, и он желал большего, а там будет видно.

***

Генерал Маннергейм, приехав в Финляндию, посетил множество официальных лиц и старых друзей, везде намекая, что у него есть определённые планы на будущее и он может достать денег на организацию независимости Финляндии. Мало того, он заручился в этом поддержкой Керенского и его лояльностью, так что игра, стоила вложений.

Идея у шведской элиты Финляндии получила самую широкую огласку и всеобщее одобрение. Его встречали везде чрезвычайно тепло и обещали всяческую поддержку. Депутатом сейма, он естественно не успел стать, но это на первом этапе и не требовалось.

Разобравшись в ситуации и обсудив все возможные вопросы получения будущей независимости, он уехал в Петроград за деньгами. Дорога была лёгкой, как и его настроение. Прибыв в Петроград, Маннергейм сразу отправился в правительство, где ему пришлось провести полдня, пока он не встретился с Керенским.

— Ну что, как съездили Карл Густавович?

— Отлично, Александр Фёдорович. Я готов принять ваше предложение целиком и полностью.

— Вы смогли наладить все необходимые для этого связи?

— Да и даже больше. Финляндия бредит духом независимости. Все готовы принять в этом самое деятельное участие, самое деятельное, но нужны деньги.

— Деньги будут, министерство финансов собирает для вас два миллиона марок. Вам придётся их везти с собой. Я вам дам охрану, чтобы вы не волновались в пути. Дальше сдавайте их в банк на своё имя и организовывайте выступление за независимость. Бумагу о полномочиях, я тоже вам предоставлю, но вы же понимаете, что она имеет весьма ограниченный ход в Финляндии?

— Да, я понимаю, но она и не так необходима. Достаточно будет и того, что вы устно на нашей стороне.

— Безусловно это так. Действуйте, господин генерал-лейтенант.

Они пожали друг другу руки, и Маннергейм вышел, имея при себе вексель на получение денег и письменное указание на выделение ему двадцати человек вооружённой охраны, а также отдельного вагона, для перевозки денег.

Через пару дней, он уже сидел в отдельном вагоне и вёз два миллиона финских марок бумажными ассигнациями, пребывая в самых радужных надеждах и заоблачных перспективах.

Смотря на нахмуренные лица горожан и солдат, что проплывали мимо него на перроне, генерал искренне радовался тому, что он уезжает, а они остаются. Тем хуже для них и тем лучше для него. Впереди ждала борьба за власть и яркая словно солнце — победа!

В это же самое время Куусинен начал раздавать оружие, пряча его в самых разных схронах и покупал, как лояльность чиновников, так и услуги наёмников, а также всех желающих поднять революционное знамя рабочих. Они смогут начать революцию и завоевать для себя независимость от проклятого самодержавия и проклятой Российской республики. Всё или ничего! — вот будет их лозунг, думал Куусинен.

Скоро приедут остальные деньги и тогда они начнут выступления, первым делом напав на парламент и военный порт, и тогда держитесь русские моряки, вас идут убивать финны.

***

Как и требовал Керенский, генерал Юденич, явился к нему на следующий день для серьёзного разговора, если не сказать больше. Ведь решалась судьба самой большой в мире армии. Но разговор оказался чересчур коротким.

— Господин генерал, я оказал вам большую честь, поставив вас во главе все русской армии.

Юденич, выпрямившись и хмуро смотря на Керенского, ответил.

— Я бы с удовольствием бы на это согласился, если бы это было предложено позже и не вовремя ареста бывшего Главкома. Считаю, это для себя неприемлемым и прошу вас освободить меня от этой суровой необходимости.

Керенский растерялся и замолчал. Он сел в кресло и достав недавно подаренную ему Скарятиным зажигалку, щёлкал ею, то зажигая, то туша.

— То есть вы отказываетесь бесповоротно и навсегда?

— Да, вы абсолютно правы, я не имею сейчас сил и морального права занять эту должность.