Я сидела на полу, забившись в угол. В точке, из которой видны оба входа в дом. Закуталась в плед, натирала до блеска выключенный телефон. Он все так же молчал, а я его не включала. Банально боялась, что мне позвонят. А говорить я не могла, просто не могла и все.

Так прошел остаток дня, наступил вечер. На улице темнело. Я знала, что снаружи копы — их машина так и не уехала. Патруль караулил меня на тот случай, если отважусь выйти из дома. Сбежать из-под домашнего ареста. Чувствовала себя шавкой, загнанной в угол собакой, которую хотят поймать удавкой, посадить на цепь, упечь в тесную клетку. Забросить в приют для животных, прикармливая косточкой. Поглаживая по головке. Но без шансов ощутить себя живой, почувствовать опять свободу.

Зажав боковую кнопку питания, я включила телефон. Он завибрировал, экран стал ярким, загружалась операционная система.

Много пропущенных звонков от Джоша. Он звонил мне, те ублюдки все ему рассказали. Без сомнений.

И вот он снова мне звонит. Я беру трубку.

— Камилла! Кэм! — разрывался динамик. — Это ты?! Ты там?!

— Привет, Джош. Да, я здесь.

— О мой бог… — выдохнул муж. — Как же я рад тебя слышать, бэби. Думал, что с тобой могло что-то случиться.

— Не стоило переживать. Со мною все в порядке. Просто немного… грустно.

— Почему?

— Мне грустно здесь одной. Ты скоро приедешь?

— Я сейчас в городе, буду только завтра. Но ты не беспокойся, я приставил к дому патруль…

— Да, я заметила, — перебила я Джоша. — Очень приятный сюрприз, знаешь ли. Чувствую себя заключенной. Будто я в заложниках сижу.

— Это ради твоего же блага.

Тон мужа изменился. После внимательного и переживающего Джоша я услышала властного, упрямого и жесткого по своей натуре шерифа.

— Почему же? Какая мне от этого польза?

Пришло время сказать это вслух — признаться, что он ждал визита Марса. Он ведь точно знал, что тот заявится. Но мне ничего не сказал.

— Послушай, Кэм…

— Это из-за Марселя? — задала я прямой вопрос. — Ты просто боишься, что он наведается ко мне?

— Бэби, сейчас в нашем городке неспокойно. Он вернулся. Я не хотел тебе говорить, но это так. Тот мудак откинулся и вышел раньше. И когда я уезжал, то переживал, чтобы он не…

— Что? Чтобы он не "что"? Чтобы он не изнасиловал меня? Ты это мне хотел сказать?

— Я хотел, сказать, что не хочу, чтобы он пришел в мое отсутствие и сделал это опять.

— Опять изнасиловал?

— Опять изнасиловал, — повторил мой муж.

Я какое-то время молчала. Сидела на полу, завернувшись в плед. И молчала в трубку.

Потом тяжело вздохнула и сказала наконец телефону:

— Но ведь этого на самом деле не было. Ты знаешь это сам. Ничего ведь не было в прошлый раз. Никакого преступления. Ты просто подделал…

— Это не телефонный разговор, Камилла!

Муж оборвал мои слова, не дав закончить.

Зачем я это говорила, зачем злила его в тот момент? Точного ответа нет, но мне кажется, что я осознала наконец — не убеди он меня тогда, что я жертва, я бы не испортила себе жизнь. Я бы не сделала из Марса ублюдка. Я бы не сидела сейчас на полу вся в слезах после того, как мной попытался овладеть преступник.

Было ли справедливо вешать на Марселя тот ярлык?

— Если ты сегодня не приедешь, я уйду к родителям.

— Что?!

— Ты не ослышался, Джош.

— Но зачем?!

— Переночую у мамы. В пустом доме я не чувствую себя под защитой.

— Нет, — отрезал муж. И почти по слогам донес до меня то, на что я могла рассчитывать: — Ты. Никуда. Не. Пойдешь. Ты будешь этой ночью в нашем доме. И я тебе запрещаю куда-либо выходить из дома, Кэм. Под любым предлогом. Ты будешь сидеть и ждать, пока я вернусь. А я тебе взамен обещаю приехать как можно скорее. Идет?

У меня по щеке скатилась слеза. Марсель был абсолютно прав — меня держат здесь как животное. И я сама себя загнала в эту яму.

— Неужели это правда? — говорила я дрожащими от слез губами.

— Правда что?

— Что я под домашним арестом? Ты специально приставил к дому патруль, чтобы я никуда не выходила, пока тебя нет рядом?

— Кэм… — выдохнул Джош. — Ну не надо разводить тут слякоть…

— Это так ты представляешь себе безопасность — держать свою жену под замком? Ты защищаешь меня от насильника или от внешнего мира?

— Я приказываю тебе сидеть и ждать, — был ответ. — А когда я приеду, то мы с тобой обо всем поговорим. Мы все с тобой обсудим от А до Я. И то, что тебе можно делать, а что нельзя. И то, как я буду защищать тебя от угроз различного характера. И то, чего я вообще хочу от тебя как от моей законной супруги, Кэм. Ты меня поняла?