Шрифт:
– Все отлично. Я вколол ему один укол. Агрессия мигом спала.
Настя закуталась в халат.
– Укол? Откуда вы его взяли?
– Я всегда беру из дома необходимые вещи, если мне звонит клиент. На мой взгляд, это логично.
Настя нахмурилась.
Где тогда аптечка? Или он носит шприцы в карманах? Впрочем, кто их, ветеринаров, разберет…
– Он бешенством болеет, да? – едва слышно спросила Настя.
– Что? А, нет, что вы… Он совершенно здоров.
Настя сжала руки в кулаки и вспыхнула:
– Откуда вы это знаете?! Откуда?! А вдруг он болен?! Ведь он укусил меня, получается, и я тоже заражусь бешенством!
Витольд закатил глаза.
Санька все это время молчала. Видимо, до сих пор не могла отойти от сна.
– Послушайте! – призвал Витольд, смахнув со лба мокрую прядь черных волос. – Я врач! Я ветеринар! Не верите мне? Свозите собаку на обследование, и они подтвердят мои слова! Пес просто переволновался из-за раны! Это обычный стресс, он характерен для каждого!
Настя замолчала, вцепившись в волосы.
Разве можно без всяких приборов на глаз определить, больна собака или нет? Ведь ее поведение указывало на то, что она заражена бешенством.
Впрочем… он действительно врач. Ветеринар. Ему верить можно.
– У вас есть аптечка? – неожиданно спросил Витольд.
Настя хотела было задать несколько вопросов, но махнула на это рукой. Зачем спрашивать? Она не разбирается в ветеринарии.
– На холодильнике, – кивнула Настя, присев на стул.
Бедный Витольд! Вынужден был приехать посреди ночи, да еще и выслушивать глупые вопросы Насти. Понятно, отчего он так раздражен…
– Простите меня, – вздохнула Настя.
Витольд вымыл руки, достал аптечку, вынул оттуда бинт и, опустившись на колени перед Настей, осторожно взял ее раненую ладонь.
В глазах Саньки вдруг сверкнула искра любопытства. Она весело взглянула на Витольда.
Настя закрыла глаза.
– Прошу вас, не надо… – прошептала она. – Зачем? Я и так вызвала сюда вас посреди ночи… Вы еще и лишнюю работу себе делаете? Не стоит, рука сама заживет…
Витольд не отреагировал на ее слова ровно никак. От его мокрых волос пахло чем-то знакомым, металлическим… Точно так же веяло и от шерсти Блинчика. Шампунь? Витольд моет голову собачьим шампунем?! Или пса – своим?
Он, обработав рану каким-то средством, туго забинтовал ладонь.
– Еще раз извините… – неловко произнесла Настя.
– Не нужно извинений, – оборвал Витольд. – Вы не обязаны просить прощения за неприятность, произошедшую с вами.
Настя вдруг всхлипнула и, сама того не ожидая, испуганно прижалась к плечу Витольда.
Тот был потрясен и шокирован. Очевидно, такого жеста он не ожидал.
– Я боюсь… – прошептала Настя. – Я правда боюсь… А вдруг он опять набросится на меня? Что я тогда буду делать? Мне страшно, Витольд…
Он с легким раздражением отстранил Настю от себя и, строго взглянув ей в глаза, сказал:
– Хорошо. Я… я возьму к себе его на ночь. Завтра вы сможете его забрать. Только прошу вас… Не нужно со мной больше пересекаться.
Глава 5
– Ты, Наська, я гляжу, тренировки совсем забросила?
Настя отмахнулась, как от надоедливой мухи. Забралась с ногами на стул, обняла двумя ладонями чашку с кофе и устало ответила:
– Да не до этого мне, Сань. Я всю ночь не спала…
Санька сейчас с невиданной легкостью передвигалась на беговой дорожке. Майка Саньки взмокла, волосы вспотели, но она явно получала от занятия спортом истинное удовольствие.
Чуть поодаль, прислонившись к стене, стоял Даня. Тревожно переминал в руках шнурок шортов и с опаской смотрел Насте в глаза.
– Я тоже, – с усмешкой напомнила Санька.
Этой беговой дорожкой Настя почти не пользовалась. Раз в месяц случалось, когда, увидев себя в зеркало, Настя с ужасом понимала, что располнела – тогда она твердо решала что-то делать, а на помощь как раз кстати приходила дорожка. А вообще Настя предпочитала бегать в парке с Блинчиком на свежем воздухе. Зато Санька тренажером пользовалась с удовольствием – всякий раз, когда приходила в гости.
– Мне ужасно стыдно… – опустила глаза Настя.
– Стыдно за что? – утерла взмокший лоб Санька. – За то, что ты чуть не умерла?
Настя взлохматила на голове волосы и зажмурилась.
– Витольда жалко… – подавленно произнесла она. – Он же… Он не обязан был идти, да еще и ночью… И собаку забирать он не должен, и рану мне перевязывать… Ручаюсь, он сейчас проклинает меня всеми словами!
Санька ткнула кнопку, и беговая дорожка медленно остановилась. Спрыгнув, Санька жадно хлебнула из стакана воды – так, что капли смочили майку.