– Тогда не говори, что тебе жаль. Пожалуйста. Просто перестань...говорить...это. Остановись.

Он кивнул, маленьким душераздирающим кивком. - Валери, я сделал то, что сделал…

Я подавила рыдание. - Не надо. Не говори этого, - всхлипнула я. Грудь сдавило, а грудная клетка, казалось, сомкнулась вокруг легких. Я чувствовала, что задыхаюсь. Я вдохнула, а затем судорожно выдохнула.

Мои руки дрожали так сильно, что я больше не могла их держать. Я отпустила лицо Виктора, мои руки беспомощно упали на колени.

Виктор притянул меня ближе к себе, так близко, что между нашими телами не было места для воздуха. Его хватка была стальной лентой, заключающей меня в свои объятия. Как будто он боялся отпустить меня...и я исчезну.

Холодные прутья клетки снова окружили меня.

Пойманная в ловушку.

Сломленная.

Мучение настолько глубокое, что оно разъедало мою плоть. Оно врезалось в мою кожу, разрывая меня на части, так что я осталась истекать кровью...все еще дыша. Все еще живу, но не совсем живу. Просто существую, но на самом деле не присутствую. Оно ползло внутри меня, пробиваясь в мое хрупкое сердце. Ущерб уже был нанесен.

Счастье было только на другой стороне...но я обнаружила, что ускользаю.

Каждая косточка в моем теле содрогалась от горя, от желания провалиться сквозь землю. Слезы текли по моим щекам, молчаливое страдание за подругу, которую я любила...и потеряла.

Виктор и я оставались так долгое время. Он не произнес ни слова. Слышно было только мое сопение. Через некоторое время я наконец заметила, что меня окружает. Всё было незнакомым. Все было как в тумане с тех пор, как я увидела, как взорвалось поместье. Много чего произошло, но все это было расплывчатым беспорядком. Мой разум отказывался работать, и я могла сосредоточиться только на одном. Ирина.

– Мы в частном самолете, - сказал Виктор, когда я вопросительно посмотрела на него. Он сглотнул, и его взгляд скользнул к маленькому окну. Снаружи было темно. - Я везу тебя домой.

Мое тело затряслось. Мир содрогнулся. Я везу тебя домой. В его дом. Наш дом. Свобода. Счастье.

Нож еще глубже вонзился мне в грудь, извиваясь, и кровь пошла сильнее. Внутри у меня все сжалось, и я закрыла глаза, чувствуя, как теплые слезы катятся по холодным щекам. Согреюсь ли я когда-нибудь снова?

– Знаешь, она тоже хотела быть свободной, - я нарушила молчание. - Она тоже хотела жить долго и счастливо. Она тоже хотела найти свою любовь. Она...просто...хотела...быть счастливой...тоже.

Я почувствовала, как Виктор вздохнул, его грудь задвигалась, а затем вздрогнула, когда он выпустил дрожащий вздох. Его руки дрожали, когда он держал меня. – Ирина просто...хотела...она...заслужила...счастливый...конец.

Я подавила еще один раненый крик, прежде чем сделать еще один вдох. Я была жива...она не дышала.

– Она была со мной мгновение.…Я смогла обнимать ее. Счастлива...а потом…я потеряла ее. Ты…оставил ее там...умирать.

Каждое слово ранило меня все глубже.

С каждым вздохом мне становилось все больнее.

Каждый удар сердца я чувствовала в груди…Она была полна опустошающей печали.

Мой кулак ударил его в твердую грудь. - Почему?

Может быть, я кричала...может быть, я плакала...может быть, я все еще спала...все еще терялась...все еще там, в своей комнате.

Молчание Виктора разозлило меня еще больше. - Скажи что-нибудь, черт побери!

Его челюсть задрожала, губы приоткрылись, глаза потемнели. Он выглядел потерянным, он выглядел таким же сломленным, как и я.

– Прости меня.

Одинокая слеза скатилась по щеке. - Я должен был сделать выбор, Валери.

Наши лбы соприкоснулись.

– Я хочу ненавидеть тебя, - сказала я, чувствуя горький привкус на губах.

– Пожалуйста...
– взмолил Виктор. Я не знала, ради чего. Отпущение грехов? Искупление?

– Я хочу...но не могу. Я не могу, потому что все еще люблю тебя. Но это больно... на тебя больно смотреть. Твое лицо-жестокое напоминание. Мне больно дышать. Мне так больно.