Я проглотил остатки, прежде чем поставить пустой поднос обратно на тумбочку. Обхватив ее руками, я притянул Валери к себе. Проведя пальцем по ее подбородку, я наклонил ее голову к себе.

– Ты устала?

Она кивнула.
– Я хочу спать.

Я поцеловал ее в лоб. - Все, что захочешь, детка. Могу я попросить тебя кое о чем?

Валери моргнула, ожидая продолжения.

– Можно я тебя поцелую? Пожалуйста.

Я не был уверен, где я стою и где мы стоим вместе, и мне нужно было какое-то подтверждение.

Слезы навернулись ей на глаза, прежде чем она быстро сморгнула их. Валери слегка кивнула мне.

– Да, - прошептала она так тихо, что я чуть не пропустил это.

Моя голова наклонилась к ней, и наши губы слились воедино в моей отчаянной попытке попробовать ее на вкус. Я ощутил вкус ее слез и печали. Я ощутил ее боль и страх.

Я вкусил ее любовь.

Она обхватила мое лицо ладонями и поцеловала в ответ, глубоко. Отчаянный поцелуй, полный муки. Красоты. И боли. Любви. И страдания. Смесь эмоций, которая перетекла с ее губ в мои.

Поцелуй длился до тех пор, пока у нас не перехватило дыхание.

– Прости, - пробормотал я между поцелуями. Она не слышала меня, не расслышала моих слов. Но я шептал их снова и снова.

– Мне очень жаль. Поцелуй. - Мне... Поцелуй. - ...жаль. Поцелуй. - Мне... Поцелуй. ...очень...Поцелуй. ...жаль.

Прости меня.

Прости меня.

Прости меня.

Мне так чертовски жаль, моя милая мышка. За то, что сломал тебя. За то, что сломал...нас.

Наши языки переплелись, и я притянул Валери к себе, пока она не оказалась сверху, ее тело практически накрыло мое одеялом мягкости и тепла.

– Прости.

Она поцеловала меня крепче, как будто могла почувствовать и услышать мои слова.

Наше тяжелое дыхание заполнило комнату, грудь тяжело вздымалась. Я отстранился, глубоко вздохнув. Валери обмякла у меня на груди и уткнулась лицом мне в шею. Мои губы горели, когда я нежно поцеловал ее в висок. Ее руки сжались вокруг меня.

Она не отпускала.

Секунды превратились в минуты. Минуты превратились в часы. Валери уснула на мне. Она не отпускала меня. Надежда расцвела в моей груди.

Может быть...может быть...она найдет в себе силы простить меня.

Глава 32

Виктор.

Валери все еще спала, и я оставил ее там, совершенно безмятежную во сне.

Подняв кулак, я постучал им по деревянной двери, ожидая ответа. Когда я услышал тихий голос Айлы, ее команду войти, я повернул ручку и вошел внутрь. В комнате было темно; шторы были задернуты, чтобы не пропускать солнечный свет.

Я прошел еще немного внутрь, пока не оказался в нескольких футах от большой кровати.

– Ты выбрался живым.

Его глубокий, грубый голос прозвучал в темноте, и в нем был оттенок боли.

Алессио Иваншов сидел посреди кровати, с обнаженной грудью, прислонившись к подушкам, рядом с Королевой. Он овладевал этой комнатой одним своим присутствием. Даже раненый, он сидел

выпрямившись, расправив плечи и высоко подняв голову. Король никогда не кланяется.

Любой другой мужчина согнулся бы под его пристальным взглядом, но я остался стоять как вкопанный. Бледно-голубые глаза Алессио были жесткими и темными. Да, он действительно был зол.