Свидание мне понравилось. Сестра Света без умолку болтала, а Марина была скромна, мила, обаятельна и немного загадочна.

А когда на следующий день мы созвонились, Марина обескуражила меня, рассказав вдруг, что у её сестры – лимфогранулематоз. Онкологическое заболевание.

Я опешил.

– Но Света вчера не выглядела больной или расстроенной!

– Она просто не осознаёт, она ещё маленькая.

– А всё-таки она казалась абсолютно здоровой и счастливой.

– Нет, Егор… Мы стараемся оберегать её и делаем вид, что всё нормально. Она не понимает.

Решив, что со здоровьем близких шутить не будет ни один здравомыслящий человек, я поверил.

Мы продолжали встречаться. Марина нравилась мне всё больше и больше.

Но однажды она вдруг снова огорошила меня, рассказав, что в прошлом году забеременела, родила двойню, но оба ребёнка погибли в страшной автомобильной аварии. Марине удалось выжить, а тогдашний её молодой человек сразу бросил её. Я оторопел.

– А почему ты так буднично сообщаешь мне об этом?

– Переболело. Пережила.

– Но у тебя на глазах погибли твои первенцы! Как тебе удаётся так хладнокровно описывать подробности, ведь прошло совсем немного времени?!

– Я сильная. Я привыкла справляться одна. Я должна идти вперёд. Иначе я бы не добилась того, чего добилась.

И в этот раз я снова решил, что здоровье, а тем более смерть детей – это совсем не то, с чем можно шутить. И опять поверил.

В остальном всё шло прекрасно. Мы продолжали встречаться, гуляли, переписывались.

Как-то на выходных Марина намекнула, что хочет сделать сюрприз, и прислала адрес, куда мне предлагалось вечером приехать. Найдя нужное место, я обнаружил дорогой отель. В роскошном двухкомнатном номере ожидал весьма недурной ужин, вино и игриво улыбающаяся Марина в невесомом чёрном пеньюаре.

Утром, проснувшись на моём плече и сладко потянувшись, Марина вдруг спросила: «А знаешь, что? Можно я подарю тебе подарок?», и достала из шкафа коробку с новым ультрасовременным ноутбуком. Я категорически отказался. Марина, пытаясь всучить мне коробку, рассыпалась в уверениях, что «для неё это ничего не стоит», «возьми, пожалуйста, мне будет очень приятно» и «обижусь, если откажешься». Я упирался. Она настаивала. Не дожидаясь завтрака, я ушёл с непонятным чувством неуместности и недосказанности.

Вскоре мы помирились и больше ни разу не возвращались к этой ситуации.

А отношения развивались своим чередом.

Близился Новый год. Марина захотела романтическое путешествие в заснеженную Карелию. Долго спорили, кто будет оплачивать. Она, как обычно, предлагала покрыть всю стоимость. В итоге договорились пополам.

Поездка оказалась просто сказочной. Нежность и секс тайком на полке под простынёй среди храпящих мужиков в купе. А по прибытии в Петрозаводск прямо у поезда нас встретили танцами и кружкой медовухи. Поселили в фешенебельном отеле в Кондопоге. Потом – незабываемая ночная поездка на снегоходах по зимней лесной тропе, когда в тишине падающих снежинок сквозь склонившиеся ветви деревьев проглядывает луна. И поездка на санях к Деду Морозу, с горячей сливовой наливкой и песнями у костра. И полёт на грохочущем вертолёте МИ-8 на остров, где стоит деревянный замок, выстроенный без единого гвоздя. И водопады в зимнем лесу, и поездки на собачьих упряжках.

Нужно отдать должное: Марина умела сделать красиво.

Правда, ближе к концу поездки она стала часто бегать в туалет и жаловаться, что её тошнит и рвёт. А спустя неделю после возвращения позвонила сказать, что беременна. Двойней.

И вот тут уже, несмотря на предшествовавшую романтику, моя наивная доверчивость, наконец, уступила доводам рассудка.

– А как ты узнала, что беременна? Мы же лишь неделю назад вернулись. У тебя не могло быть задержки.

– У меня тест положительный. Меня увезли по скорой на сохранение!

– Забрали со сроком в одну неделю?! (Тут я с трудом сдержался, чтоб не хмыкнуть в трубку.)

– А я врачу не сказала, какой у меня срок!

– То есть врач скорой помощи повёз тебя в больницу, не зная срока беременности? (Беседа становилась всё интереснее.)

– Ну да. Я кричала, что мне плохо и я могу потерять детей!

– Хм. Детей? А почему ты решила, что там двойня?

– УЗИ сделала!

Моё изначальное весёлое недоумение сменилось злостью и досадой: да за кого она меня держит? Какой такой специалист УЗИ на недельном сроке смог не то что увидеть плодное яйцо, так ещё и разглядеть двойню?

– Что ты молчишь? Ты нас не любишь? Мы тебе не нужны?

Тут вдруг мне вспомнилась и её вроде бы больная, но пышущая жизнелюбием сестра, и погибшие в аварии двойняшки. А теперь ещё и новая беременность. Пазл начинал потихоньку складываться: что-то было не так с этой Мариной.

Дальше стало понятно, что нет и не было никакой беременности. И болезней. И, вероятно, погибшей двойни. Как и следовало ожидать, мы в итоге расстались.

История закончилась.

Но оказалось, самое интересное было ещё впереди.