«Калипсо!» - это был сигнал, означавший: немедленно врывайтесь! Крайняя опасность!

В 50-м номере шла ожесточенная борьба. Инга пыталась схватить пузырек с ядом. Урсула не отдавала его и в конце концов сунула себе за пазуху. Вцепившись ей в волосы, Инга опрокинула ее на кровать.

А снаружи, в скудно освещенном коридоре, трое мужчин - комиссар Реберг, старший вахмистр Мик и старший секретарь Винтер - были близки к отчаянию. В кармане у каждого было по пистолету. Винтер держал наготове наручники, но Мик от волнения никак не мог открыть дверь. Кабины бункера не имели замков и закрывались при помощи специальных съемных ручек. Хотя Мик предусмотрительно взял у портье такую ручку, однако сейчас, сколько ни шарил у себя по карманам, не находил ее.

Инга, подмяв под себя Урсулу, схватила ее за горло, и та, чтобы не быть задушенной, разжала руки, которыми держала отвороты блузки. Инга мгновенно потянулась к раскрывшемуся вырезу и в жестокой схватке завладела пузырьком с ядом.

Когда Мик, обнаруживший наконец ручку, рванул дверь, Инга уже откусывала зубами пластмассовый колпачок пузырька. Буквально в последний момент старший вахмистр вырвал пузырек у нее изо рта, хотя она отчаянно сопротивлялась и даже укусила его за палец.

В тот же вечер Инга Мархловиц подписала признание в убийствах Бика и Энгельса.

Такова предыстория необычного фильма, снимавшегося спустя несколько дней после баталии в бункер-отеле, в Крэенвинкеле, на месте обоих преступлений.

Казалось, Мик прав в своем утверждении, что убийства совершены Ингой. До сих пор воспроизведение обстоятельств первого убийства с ужасающей точностью, в мельчайших деталях совпадало с заключениями баллистической и медицинской экспертиз. В сотый раз Мик говорит своему шефу:

–  Перестань наконец сомневаться, Герберт. Никакого другого преступника здесь не могло быть. Я знаю, ты все еще подозреваешь Поппа и думаешь, что Мархловиц из преданности ему оговаривает себя. Но ведь известно, что убитые развлекались с проститутками. В таких случаях другого мужчину с собой не берут!

Комиссар Герберт Реберг беспомощно пожимает плечами. Он все еще не может поверить, что убийства совершены 15-летней девчонкой.

Все готово для следующей сцены. Можно продолжать. Вылезая из машины, Реберг тихонько говорит Мику:

–  Сейчас все окончательно выяснится. Надеюсь, ей не известно, что она должна будет еще вести машину?

Мик отрицательно мотает головой и идет туда, где Шрамм, изображая мертвеца, лежит, повалившись на руль «фольксвагена». Рядом, забившись в угол, сидит Инга. Теперь она прячет пистолет в карман и выходит из машины, чтобы пересесть на заднее сиденье. Если бы убийство действительно совершила она, ей пришлось бы перетащить труп Бика через спинку переднего сиденья на заднее, чтобы можно было вести машину дальше. Сейчас она должна показать, как она это сделала.

Хрупкая, ростом каких-нибудь 155 сантиметров, Инга Мархловиц без заметного напряжения схватывает весящего 76 килограммов, то есть столько же, сколько покойный Бик, Шрамма и приемом джиу-джитсу быстро перебрасывает его на заднее сиденье. При этом комиссар Реберг убеждается, что голова «убитого» попадает именно на то место, на котором в машине Бика были обнаружены следы крови. Инга поворачивается к Ребергу и делает самодовольный жест, будто говоря: «Ну, веришь теперь, что это я его убила?»

Реберг молча возвращается к Мику и тихо говорит:

–  Пусть теперь покажет, как она уехала отсюда.

Поглядев на часы, Мик качает головой:

–  Не выйдет, уже светает. Продолжим завтра ночью.

–  Хотя бы начни!
– настаивает Реберг.
– Я хочу посмотреть, как она поведет машину.

Неожиданно заупрямившись, Инга по-детски топает ногой:

–  Я не поведу машину! Вы сказали, что я должна буду только показать, как я его застрелила.

–  Если вы действительно убили его, фрейлейн Мархловиц, вы должны были также отвезти его в канаву. Итак, прошу вас! Покажите нам, как вы это сделали, - Голос Реберга звучит очень решительно.

–  И не подумаю!
– Она снова топает ногой: - Не поеду!

Реберт медленно подходит к ней.

–  Потому что не умеете водить машину, не так ли, фрейлейн Мархловиц?

Она опускает голову. Взяв ее за подбородок, Реберг заставляет ее взглянуть ему в лицо. Она тихо говорит:

–  Тогда я умела водить машину. Но с тех пор…

–  Не лгите! Вы никогда в жизни не сидели за рулем. Вы и понятия не имеете ни о сцеплении, ни о педали акселератора. Перестаньте наконец лгать и скажите, кто вел машину, кто на самом деле застрелил Бика и Энгельса.

Целых десять дней Ребергу приходится беспрерывно уговаривать ее не брать на себя чужую вину. Он беседует с ней как отец, и в конце концов она соглашается сказать правду.

Попп, переодетый женщиной, в ее присутствии совершил оба убийства. Эту идею подал ему один из его постоянных преступных сообщников.

Заводя уличное знакомство, Инга выдавала Поппа за свою кузину, якобы живущую в Крэенвинкеле, и просила подвезти ее домой. «Кузина» под предлогом, что ей надо выйти раньше, усаживалась рядом с кавалером, а Инга забиралась на заднее сиденье, откуда имела возможность наблюдать за всеми подробностями преступлений, которые позднее из преданности Поппу выдала за свои.