— Как же я тогда увижу столицу и войду в столичное общество? — обреченно спросила она, найдя повод, который может показаться Бормиасу реалистичным.

— Я все равно настоял бы, чтобы вы оставались в безопасности, можно сказать — взаперти, пока эта история не закончится. Полагаю, прогуливаться по берегу моря, а потом вернуться и жить в столице, зная, что вы в безопасности, будет лучше.

— Да, наверно… — растерянно ответила Ева. — Но, ваше… Бормиас, это ведь неприлично! Как мы с вами поедем… вместе?

— Когда речь идет о безопасности, можно забыть о приличиях, — серьезно ответил Бормиас, глядя ей в глаза.

Тогда Ева в очередной раз убедилась, что старший принц тоже не так прост. У него тоже все рассчитано. Не хуже, чем у Грайнора…

— Не переживайте, моя до… Ева. Я буду жить в фамильном особняке, а вы — в особнячке, который я уже снял для вас на берегу моря. Мы будем встречаться лишь днем. Более того — все будут полагать, что мы познакомились на курорте, если мне не посчастливится встретить знакомых. Прошу вас, собирайтесь. Я уже приготовил охрану из двух успешных магов — теперь нам требуется постоянная магическая поддержка. Возьмите свою личную служанку. И — если желаете — этого пожилого симпатичного слугу. Обещаю, моя дорогая Ева, — принц неожиданно галантно поклонился. — Ваша честь никак не пострадает от этой поездки. Я лишь смиренно прошу позволить мне обеспечить вашу безопасность.

Ева вздохнула… Пока так. А дальше? Если она продолжит отказываться — Бормиас начнет приказывать. Это она уже поняла.

— Хорошо, ваше высочество…

— Бормиас — мы договаривались.

— Хорошо, Бормиас. Дайте моей служанке хотя бы сложить вещи…

— Разумеется, — победно улыбнулся старший принц.

А Еве подумалось, что… да, ее миссия движется вперед семимильными шагами. Ведь наверняка принц придумал это еще и для того, чтобы с ней сблизится.

Но она не была очень уж довольна. В присутствии Бормиаса она ощущала себя в безопасности. Но не в той степени, как когда где-то там, не столь уж далеко… в своем сияющем особняке, ее ждал Грайнор. Грайнор, который всю ночь дежурил у ее двери…

Вообще вся эта история закрутилась совсем по-другому, нежели она себе представляла. А она уже так устала… Так устала!

Ева успела лишь собраться и отправить одного из «лакеев» к Грайнору, чтобы объяснить ситуацию.

Вскоре она была в дорожном платье, под которым прятались брюки для верховой езды — ей удалось договориться, что, как только они отъедут на безопасное расстояние от столицы, Ева поедет верхом. Это комфортнее, чем трястись в карете, тем более что Ева действительно прекрасно держалась в седле.

Они уже собрались выходить, когда к ним вдруг постучался посыльный.

— Письмо для дочери маркиза Гуадор, — произнес он.

Сердце Евы забилось от волнения. Она слишком хорошо помнила, как получила предыдущее письмо. От Габера.

Ей не хотелось его читать. Не хотелось брать в руки… Теперь уже по-настоящему хотелось броситься вон из гостиницы и умчаться на край света.

Пусть Бормиас еще попробует за ней угнаться!

Но посыльный протягивал письмо, и не взять его — означало показать свою «связь» с загадочным магом. Показать большую осведомленность, нежели она демонстрировала.

Ева протянула руку… И тут Бормиас перехватил письмо и протянул одному из двух магов, что сопровождали его.

— Тай, проверьте, — велел он.

Маг взял в руки конверт, поводил над ним руками, даже понюхал. Потом сообщил:

— Здесь чисто. К тому же на конверте указано, что это письмо от батюшки маркизы. От маркиза Гуадор, — тонко усмехнулся маг.

Ева незаметно выдохнула. Понятия не имела, зачем и почему ей пишет ее ненастоящий отец, но это куда лучше, чем письмо от Габера.

Она взяла письмо и позволила себе отойти к окну, чтобы прочитать. Ничего хорошего, конечно, тоже не ждала. Ведь маркиз-то знает, что она вовсе не его дочь.

«Дорогая доченька!» — гласило послание. Ева понятия не имела, как выглядит пожилой маркиз, но словно наяву ей представилась ехидная усмешка на хитром лице. — «Признаюсь, я был рад получить вести, что ты познакомилась с его высочеством Бормиасом Живущим в Надежде и привлекла его внимание. Искренне надеюсь, что ты сумеешь сохранить баланс между приличием и демонстрацией ответной благосклонности принцу. Кроме того, надеюсь, ты не забудешь своего отца, когда милости принца посыплются на тебя, как и рога изобилия. Думаю, будет неплохо, если я сумею повысить свой статус благодаря тебе — ведь я растил тебя и любил всю твою жизнь. И знай, дорогая, Евелина, что я всегда помню о тебе, думаю о тебе и твоих делах каждый день».

Какая гадость, подумала Ева. Его дочь умерла… А он вместо того, чтобы бесконечно оплакивать ее, пытается извлечь выгоду из интриги, затеянной Грайнором. Еще и пишет так… дипломатично. Ехидно-дипломатично.

К тому же непонятно, откуда маркиз знает, что самозванка уже познакомилась с принцем.

— Бормиас, скажите, я могу ответить своему отцу? Он имеет право знать, что мы поехали на курорт…

— Хорошо, — кивнул Бормиас. — Но письмо доставят мои люди.

«Дорогой батюшка!» — написала Ева. — «Признаюсь, получить ваше письмо было большой неожиданностью. Но я рада, что вы помните обо мне. Могу заверить вас, что я прикладываю все усилия, чтобы сохранить приличия и не опозорить ваш род. Однако мои достойные действия, как и невольные ошибки, в равной степени могут повлиять как на меня, так и на вас — моего отца. Мы оба несем ответственность за происходящее…».