Молодые муж и жена переглянулись и почти хором ответили:

— Любовь.

***

Лэндир постучал, а потом вошел, так и не дождавшись отклика. Эристор сидел за столом, поставив локти на его край и запустив пальцы обеих рук в густую черную шевелюру надо лбом. Прямо перед ним на столешнице была аккуратно разложена цепочка с маленьким хрустальным амулетом. Последнее «прости» Тир.

— Эль-до, — негромко окликнул Лэндир.

Эристор вздрогнул и поднял на него погасшие глаза:

— Есть еще что-то, что вы все не успели мне высказать?

— Да, — старик подошел и опустился в кресло напротив. — Линиэль почти убеждена, что госпожа Тир беременна, хотя сама, похоже, еще и не догадывается об этом…

— Великий лес, правду говорят, если Духи хотят кого-то наказать, то лишают его разума. Ее сегодняшний обморок?..

— Да. Он один из признаков, которые подтверждают догадку моей дочери, — Лэндир помялся. — Быть может, то, что она понесла от вас, заставит ее вернуться?

— Нет, — Эристор качнул головой. — Она как-то сказала, что если ребенок родится, он будет принадлежать только ей…

— Вы обсуждали это? — изумился Лэндир.

— Мы ссорились, — уточнил Эристор.

— Тогда понятно…

— А мне вот нет.

— Наверно, вы не знаете того, что знаю я. Мне рассказал Кэлибор, а ему Куиниэ. Для госпожи Тир это, похоже, принципиальный вопрос. У снежных эльфов отец ребенка — полный властелин его судьбы. Может разрешить жить, а может и нет.

— Как это?

— Так уж заведено. Сама госпожа Тир родилась в бедной семье, которая не могла прокормить еще одного ребенка, тем более что родилась девочка. Ее, новорожденную, оставили на милость Духов в открытой могиле… Так там поступают со всеми неугодными детьми… Таков обычай…

— Как же она осталась жива? — с ужасом спросил Эристор.

— Хозяину, на которого, видно, и работали ее родители, чем-то приглянулся ребенок. Он взял ее в свой дом. Она была его рабыней, живой игрушкой, а когда немного подросла — и наложницей… Что было дальше, госпожа Тир не рассказывала никому.

Эристор прикрыл глаза. Ему представилась маленькая худенькая девчушка — светловолосая, трепетно остроухая и с наивными широко расставленными серыми глазами, а рядом с ней громадный бородатый варвар, который мог бы быть ей отцом, если не дедом, но желал лишь насладиться чистым телом…

— Как выяснилось, я ничего не знал о ней.

— У вас было слишком мало времени. А любовь вообще во многом сродни сумасшествию и не прибавляет сообразительности, эль-до. Не надо терзаться. Все не так уж и плохо.

Эристор удивленно вскинул брови, а потом рассмеялся. Как не похож был этот горький смех на его обычный полный жизнелюбия хохот…

— Давайте рассудим! — Лэндир положил руки на стол и начал загибать пальцы. — Вы любите госпожу Тир. Она любит вас. Вы хотите жениться на ней, обзавестись детишками, создать семью и теперь знаете, что она мечтает о том же, хоть и забила себе голову разными глупостями. Что вам мешает быть счастливыми?

— Расстояние шириной в море.

— Так неужели ты не сможешь преодолеть его, мальчик мой?

— Я знаю, где стоит ее дом! Она рассказывала! — Лэндир увидел, как загорелись жизнью глаза Эристора.

— А мой внук прожил там полтора года и много раз плавал оттуда к нам, в земли лесных и обратно на корабле Тир. Он сможет нарисовать подробнейшую карту со всеми возможными приметами и указаниями. Остается лишь найти корабль, готовый доставить вас по назначению.

Эристор опять помрачнел:

— Это почти невозможно. Кто согласится плыть прямо к черту в зубы — в логово неистовых снежных?

— Не может быть, чтобы никто не торговал с северными землями. Купцы такой народ, что ради прибыли залезут снежному медведю и в другое место, не то что в зубы… По крайней мере, это живое дело, которым стоит заняться, не так ли, эль-до?

«Все лучше, чем убиваться, сидя в четырех стенах», — закончил про себя мудрый старик и, поднявшись, хлопнул Эристора по плечу.

— Если понадобятся деньги или какая другая помощь — только скажи. Как-никак, теперь мы родственники.

— Спасибо, Лэндир, — горячо поблагодарил Эристор и, словно знаменуя принятое решение, надел на шею прощальный подарок Тир.