"Мы шаманим, - думает со сладким страхом Нанаун.
– Ушаков в полумраке похож на шамана. Глобус - это бубен. Сейчас умилек ударит в него, позовет духов Большого дня и Длинной ночи..."

– Это солнце, - Ушаков передвигает свечу в центр комнаты.
– Вокруг него по орбите, по кругу такому, он немного вытянутый, летит земля. Наш шар...

Ушаков поискал рукой на столе, достал кусок мела. Несколько мелков Павлов привез с материка, для занятий с ребятишками. Один мелок Ушаков взял себе - им он размечает шкуры, когда шьет одежду по своему замыслу и покрою.

– Вот она, орбита, - он чертит мелком по линолеуму.
– Вот точки весны, лета, осени, зимы.

Ушаков ставит глобус в эти точки, легонько толкает его. Тот вращается.

– Видишь? День сменяется ночью. Там, где светит солнце, день. Где солнца нет - ночь. Видишь? Земля крутится. То светло, то темно.

Нанаун зачарованно смотрит на шар. В его глазах отражение глобуса. Словно зажглись в глазах паренька голубые звездочки.

– Я вижу, умилек. У тебя везде день и ночь одинаковые. И летом, и зимой. У нас не так, ты знаешь. Как же получается длинная ночь, большой день?

– Смотри. Хорошо смотри. Земля, этот шар, не стоит на ножке, как у нас. Он вертится вокруг оси, вокруг этого железного прутка. И еще наклоняется. Вот так...

Ушаков наклонил глобус. Остров Врангеля с Северным полюсом оказался в противоположной от солнца стороне. Там царил сумрак.

– Это наша полярная ночь. Земля вертится, а у нас все ночь и ночь. Солнце не попадет сюда.

– Кай!
– вскрикнул Нанаун.
– Совсем темно там. Сделай теперь день. Я хочу, умилек.

Глобус, вращаясь и наклоняясь в другую сторону, медленно двинулся по орбите. Вот у Северного полюса началась смена дня и ночи. Вот день длиннее. И вот - нескончаемый день, незаходящее солнце.

Нанаун в восторге вскакивает, задевает свечу. Она падает, гаснет.

– Ты хочешь жить в темноте?
– смеется Ушаков и достает спички.

– Нет, умилек, - с дрожью в голосе отвечает Нанаун.
– Я люблю, когда день.

– Да будет свет, - торжественно говорит Ушаков и зажигает уже не свечу, лампу.
– Теперь ты можешь объяснить всем, как крутится Земля и как ночь уступает место дню.

Нанаун берет глобус, прижимает его к себе.

– Я сделаю так, умилек. Я сделаю солнце из жирника.

Ушаков кладет руку ему на плечо. Сегодня родился новый охотник. Сегодня человек много увидел и узнал. Он удивился сложному устройству жизни и открыл для себя одну из ее тайн. Без бога, без шаманов, без духов.

Не хочется отпускать Нанауна из комнаты. Так приятно смотреть на его смышленое лицо.

– Сейчас мы проявим с тобой пластинку. Я ведь фотографировал тебя. У меня все готово.

И опять Нанауну кажется, что они шаманят в темноте дома. Щелкает кассета, булькает какая-то жидкость - она непривычно и резко пахнет.

– Сначала проявитель, потом закрепитель, - произносит непонятные слова Ушаков.

Их сразу не запомнишь. За один день так много нового.

Ушаков зажигает свет, промывает в чистой воде стеклянную пластинку с темными пятнами изображения.

– Взгляни. Узнаешь?

Эскимосу становится не по себе. На пластинке что-то знакомое и чужое одновременно. Он постепенно различает нерпу, голову медведя с разинутой пастью, фигуру человека с винчестером в руках.

– Кто это?

– Да ты, ты. Со своими трофеями.

Подросток смотрит еще. Вроде он. Он на пластинке. Его медведь и его нерпа.

Разве может шаман Аналько сделать так, как умилек? Умилек может все. Хорошо, что он приехал на остров вместе с ними.

И хорошо было бы, если бы умилек никогда отсюда не уезжал.

Нанауну совсем не нужно, чтобы появился в бухте Роджерса пароход. Зачем? Вдруг пароход заберет Ушакова.

Вот как думает жить дальше Нанаун: охотиться на медведей и моржей, ловить песцов. Он построит, когда станет совсем взрослым, ярангу из дерева. С печкой. Хозяйкой там будет девушка... есть одна девушка, увидев которую, Нанаун краснеет, а язык его прилипает к гортани.

Эта девушка испечет из муки лепешки, в гости придет умилек, детям своим Нанаун расскажет, как получается длинная ночь.

И еще много чего он расскажет: умилек научит его фотографировать, рисовать карты, узнавать по приборам погоду и читать толстые книги про разные страны, про жизнь разных людей.

НЕПРОШЕНЫЕ ГОСТИ

Знал, точно знал Ушаков, что не будет парохода в этом году. Но все равно шел к берегу, стоял на ветру и смотрел в море, к чему-то прислушивался.

К чему? К шорохам оседающего снега? К бульканью робкого ручейка? К хрусту льдинки, которая стала прозрачно-тонкой и рассыпается под ногою на десятки осколков?