Убедившись, что муж уже не сможет ее увидеть, Инка нарочито спокойным шагом направилась к группе подростков, которые оккупировали стол и лавочки в углу двора под развесистыми деревьями. «Американские клены», так, кажется, их называли в детстве, когда с увлечением клеили друг другу «носики», нынешние «тины» такой ерундой не занимаются – на столе стояли банки с пивом. Инка была почти уверена, что легко сойдет за свою в молодежной тусовке – с ней нередко пытались знакомиться шестнадцатилетние мальчишки, когда она возвращалась с дачи на метро. Потертые джинсы, распущенные волосы, минимум косметики и выражение трогательной наивности на лице делали свое дело: «Девушка, можно с вами познакомиться?» А девушке четвертый десяток! Так и тянуло ответить: «Попробуй, сынок!», да не хотелось смущать парня. Ну, ничего, сейчас она этим воспользуется. Инка достала сигарету и подошла к потягивавшим пиво подросткам:

– Крутая тачка! Чья такая, не знаешь? – махнув рукой в сторону небрежно брошенного у подъезда «Рав-4», спросила она сидевшего ближе всех к краю скамейки пацана с замысловатой стрижкой и в необъятных штанах.

–Эта «Тойота», что ли? Да ну, ерунда, «паркетный» джип! – в подтверждение своих слов пацан с презрением сплюнул в сторону.

Но тут вмешалась сидевшая с ним рядом девчушка лет пятнадцати с голым пузом по моде, весьма сомнительной в нашем климате даже летом: майка короче юбки, а последняя напоминала набедренную повязку.

– Это машина балерины, она снимает квартиру в нашем доме.

– Да будет заливать-то, – возразил мальчик – балерина! Скажешь тоже!

– Точно, мне рассказывала тетя Клава, наша соседка, она убирается у нее в квартире. Там даже станок есть во всю стену, ну, знаешь, такая палка перед зеркалом. Балерины всегда репетируют у станка, – бойко тараторила девочка, радуясь возможности продемонстрировать свою осведомленность.

– Ага, только на работе станок у нее вертикальный! Знаешь, что такое стриптиз у шеста? – в голосе парнишки звучало превосходство многоопытного мужчины, и взгляд, которым он окинул свою собеседницу, не оставлял сомнений в этом превосходстве.

– Ой, да ладно тебе, Пашка, что ты выдумываешь! Она просто танцовщица, на стриптизерку совсем не похожа, – усомнилась та.

– Ничего я не выдумываю! – не сдавался Пашка.

– А ты видел? – с явным недоверием спросила девчонка.

– Я сам нет, а братан видел! Он еще ее как-то называл, Денимур, что ли? – парень проявлял полное отсутствие знакомства с голливудской продукцией.

– Деми Мур, может быть? – попыталась вставить слово Инка.

– Ну, типа того, Демимур, – неохотно согласился пацан.

– Погоди, – решительно прекратила дискуссию подрастающего поколения Инка, про себя подумав, что Голливуд отдыхает: «солдату Джейн» далеко до незнакомки из Люберец. – В каком клубе?

– Тут недалеко, через квартал, «У Бибигона» называется.

– Ну, ладно, ребята, пока! А машина все-таки классная, я всегда мечтала о такой. Поговорить бы с хозяйкой – вдруг продаст, да некогда сейчас. В какой квартире она живет? – Инка обратилась к девочке.

– В 17-ой, это на последнем этаже – охотно ответила та.

Ну что же, для первого раза информации было достаточно, дольше задерживаться во дворе становилось опасно: Сергей мог выглянуть в окно, и тогда Инкиному расследованию моментально пришел бы конец. Надо уходить. Надо ехать на дачу.

…Инка сидела в машине, не решаясь тронуться с места. «Потом, я подумаю об этом потом», – спасительная формула Скарлетт. Только не за рулем. Надо сосредоточиться на дороге. Или вернуться домой? Нет, по Москве она точно не в силах рулить. Надо аккуратно выехать из Люберец, а уж до Малаховки она доберется.

Дача, эта чертова дача… Почему она так заворожила Инку? Всё Лялькины рассказы о дачных каникулах, компаниях, волшебных вечерах. И сама дача… Двухэтажный дом, сосны на участке, плетеная мебель, гамак, теннисный стол за домом на лужайке, огромная терраса для вечерних чаепитий. Для полной идиллии не хватало только дам в белых платьях и мужчин в полотняных костюмах (и все в соломенных шляпах!). На самом деле обитатели дачи выглядели куда менее романтично, особенно в те времена, когда туда попала Инка (после рождения племянницы ей иногда приходилось проводить в Малаховке день-другой, чтобы сестра могла выбраться в Москву), но она этого уже не замечала.

Дача родственников Бориса очаровала ее до такой степени, что, когда появились первые заработанные деньги, Инна решила купить свою. Наверное, это было ошибкой, следовало копить на квартиру, тем более что муж не разделял этой Инкиной дачной страсти. Но на квартиру нужны были совсем другие деньги, да и зарабатывала их в основном сама Инка, поскольку заработки Сергея были нестабильны: заказы редки, постоянной галереи у него не было. Иногда удавалось продавать работы на выставках, подчас довольно удачно, но и эти деньги муж старался вкладывать в работу, так что Инка перестала даже интересоваться ими – отношения в семье и без того были непростыми. В банке же платили регулярно, а тут подвернулась дача в Быкове.