— Один обед, — добавляет Тимур, — и все, можешь сбегать.

Я невольно краснею, слыша о побеге, словно меня поймали с поличным, растерянно топчусь на месте. А если я откажусь, то что? Он меня не оставит в покое? Не даст сбежать? Проще, наверное, уступить сейчас, в последний раз.

— Хорошо, я возьму сумочку.

— Да бог с ней, идем.

Он тянет меня за руку, я неуверенно, но иду. Правда, через несколько шагов руку освобождаю. Мы спускаемся вниз, выходим на парковку.

— Сегодня тоже чистку салона делал? — не удерживаюсь от язвительности, Тимур усмехается, но ничего не отвечает. Мы садимся в машину, я спрашиваю:

— Куда едем?

— В ближайшее кафе, — он поправляет зеркало заднего вида, потом поворачивается ко мне: — Ты сбежала потому, что тебе неловко из-за того, что мы когда-то трахнулись?

Глава 22

Первые секунды обалдеваю, а потом выдавливаю усмешку.

— Обязательно так выражаться? — задаю вопрос.

— Как так? — Тимур выезжает с парковки. — Называя вещи своими именами?

Отворачиваюсь к окну, за неимением сумочки тру пальцы.

— Мне просто не хочется отвлекаться от основной работы, — отвечаю, не глядя на Тимура, и, конечно, сразу слышу усмешку. Не верит, и правильно делает. Честно сказать, помощь Тимуру моей работе никак не мешала, я даже успевала все дела делать.

Тимур тормозит возле кафе в двух домах от нашего бизнес-центра. Решаю ничего не говорить по этому поводу, выхожу из машины и двигаю в сторону входа. Кафе мне нравится, оформлено в бело-серых тонах, столики отделены друг от друга ширмами, так что создается впечатление обособленности.

— Прошу, — нас подводят к столику, я сажусь на диван, продвигаюсь по нему ближе к стене, а следом рядом со мной опускается Тимур.

Кидаю растерянный взгляд, но ничего не говорю, забирая у официанта меню. Смотрю в него и ничего не вижу толком. Почему он не напротив сел, а рядом? Есть в этом какой-то умысел? Сидеть рядом — это как-то слишком интимно, что ли… Ладно, пережить этот обед и вычеркнуть Тимура из жизни. Отличный план на день.

— А еще девушке бокал вина, — слышу слова Тимура, повернувшись, вижу, как он показывает пальцем в строку меню и понимаю, что он опять сделал заказ за меня. Что за нахальство такое?

— Вино в разгар рабочего дня? — вздергиваю брови, когда официант отходит.

— От одного бокала ничего не будет.

Тимур разворачивается ко мне, кладет руку на спинку дивана, я едва удерживаюсь, чтобы не выпрямиться, хотя он не касается меня. Но снова это ощущение, что его пальцы совсем рядом с моей кожей.

Тимур смотрит на меня, я — перед собой, начиная жалеть, что согласилась на этот обед. С другой стороны, уже поздно пасовать, вот мы вдвоем за столиком.

— Зачем это все? — поворачиваюсь к нему, натыкаюсь на изучающий взгляд.

— Пытаюсь понять, что тобой движет. Просто странно, что тебя до сих пор может задевать то, что случилось больше десяти лет назад.

Я невольно усмехаюсь.

— Тебе странно, потому что у тебя вереницы девиц, и все быстро забывается. А у меня кроме мужа больше никого не было. Так что да, меня задевает то, что было.

Отворачиваюсь, а в следующее мгновенье действительно чувствую прикосновение. Тимур закручивает на палец выбившийся из хвоста локон, а я застываю, когда он случайно скользит по моей коже.

— Не все забывается, Милана, — говорит Тимур. — Если тебе интересно знать, я отлично помню ту ночь. Помню, какая ты была, как смотрела, как стонала, как возбуждалась, как пыталась этого не показывать. Почти так же, как сейчас.

Я сильно поджимаю пальцы ног в туфлях, но, конечно, это не помогает сдерживать эмоции. Близость Тимура рождает внутри меня томительное предвкушение. Легкие касания, приглушенный голос, дыхание на моей коже… Я слишком громко выдыхаю через нос, сжимая зубы.

— Так может, тебя задевает не то, что было, а то, что может быть? — вкрадчиво спрашивает он.

Вопрос вспыхивает в голове той самой картинкой, что я представляла во время секса с Ромой, она становится еще более ощутимой и яркой. Сжимаю ладони в кулаки, в висках сучит одновременно от возбуждения и злости то ли на себя, то ли на него, то ли на всех сразу. Беру себя в руки, выдыхаю и говорю сквозь зубы.

— Между нами. Никогда. Ничего. Не может. Произойти.

Поворачиваюсь к нему, не рассчитав, насколько Тимур близко: глаза в глаза. Мгновенно теряюсь, сглатываю, не разрывая зрительного контакта, отпихиваю его руку от себя, на мгновение морщась — он не успевает так быстро отпустить мою прядь.

Тимур опускает взгляд на мои губы, и я вдруг пугаюсь: он меня сейчас поцелует. И не знаю, чего больше в этом страхе: того, что это произойдет, или моего предвкушения, от которого начинает колоть губы. Я громко тяну носом воздух, а потом отодвигаюсь и резко встаю.

— Знаешь что, Тимур, — произношу, глядя на него. Он сидит расслабленно, рассматривает меня с любопытством. — Будем считать, что наш обед окончен. Как и наши взаимоотношения.

Разворачиваюсь и иду в сторону выхода, слыша, как вслед летят слова: